"Дмитрий Емец. Гроб На Колесиках (Ужастик)" - читать интересную книгу автора

- Точно.
- Тогда закрывай скорее дверь. Прочнее закрывай: на два заклятия. И смотри
внимательнее, не то она прошмыгнет.
Дедушка Вурдик, кряхтя, выбрался из-под склепа. Я невольно содрогнулся. Хотя я
уже почти год здесь, никак не привыкну к тому, как выглядит мой старичина. В
моем старом мире все хлопались бы в обморок, едва взглянув на него.
Папа у дедушки Вурдика был мифическим циклопом, пострадавшим от Одиссея, а
мама - заурядной вампиршей. В результате получилось нечто в высшей степени
невероятное: один огромный глаз на лбу и четыре страшных клыка. Добавьте к этому
кучу морщин и редкую, как у Чингизхана, бородку и вы поймете, что даже для
Потустороннего Мира, где ко всякому привыкли, мой дедульник выглядит довольно
экстравагантно.
- Вчерась опять мне бока намяла. Подкараулила меня на полдороге к кладбищу.
Если бы знакомый скелет не вступился, она бы меня совсем ухайдокала! - хмуро
пожаловался Вурдик.
- Делать нечего, придется тебе идти с ногой на мировую. Она вообще-то у тебя
неплохая, только излишне вспыльчивая, - сказал я.
- Что? Помириться?! Да я скорее тресну! Я дракона вызову, чтобы он ее сжег! Я
на нее Красную Руку напущу! - завопил непреклонный дед.
С его бывшей деревянной ногой у него самые скверные отношения. С тех пор, как
он полгода назад выбросил ее на помойку, она все время подкарауливает его и
мстит.
Я попытался пожаловаться Вурдику на оборотней, угнавших мой гробульник, но дед
меня даже слушать не стал. Он потрясал кулаками и крыл свою деревянную ногу на
чем свет стоит.
На середине его тирады стекло нашей Многоэтажки на Тиранозавриных Лапах
разлетелось вдребезги, и в комнату, пылая местью, влетела стоптанная деревяшка.
Вопя, что он забыл наложить заклятье на окно, Вурдик полез прятаться под
склеп. Взбешенная деревяшка устремилась за ним, а мне ничего не оставалось, как
отправиться восвояси.


2.


Сунув обрывок савана и клок волчьей шерсти в карман в надежде, что позднее
все-таки уговорю кого-нибудь разобраться с оборотнями, я вышел из дома.
Многоэтажка на Тиранозавриных Лапах, скучая, топталась на месте. Возле одной из
лап на асфальте виднелась красная лепешка: должно быть, ночью многоэтажка опять
раздавила какого-нибудь незадачливого мертвяка, пытавшегося пробраться внутрь.
Ободряюще похлопав Лапу по среднему когтю - выше никто бы не достал! - я
отправился в Порт.
Я брел, что называется, куда глаза глядят, не имея определенной цели. Брел и
глазел по сторонам. С одной стороны, мне было досадно, что у меня угнали почти
новенький сосновый гроб с кистями и шестью скоростными колесиками, а, с другой,
я где-то даже был рад, что появился повод не ходить в школу.
В Потустороннем Мире, так называемом промежуточном мире между раем и адом,
начинался очередной день.
По рельсам из гробовых гвоздей прогрохотал трамвай тринадцатый номер, который
вел горбун с красными глазами. На железных гильотинках, красиво расставленных на