"Ю.В.Емельянов. Сталин: на вершине власти ("Досье без ретуши" #2) " - читать интересную книгу автора

людей, застигнутых в пути на горных перевалах и в степи ранними зимними
буранами, погибло.
Многие исследователи утверждают, что Сталин игнорировал сообщения о
голоде в деревне. При этом ссылались на реплику Сталина, когда он оборвал
сообщение секретаря КП(б) УССР Р. Терехова о голоде в Харьковской области и
предложил оратору перейти в Союз писателей и писать сказки. В то же время
есть примеры совершенно иной реакции Сталина на сообщения о голоде в стране.
Об этом свидетельствует переписка Сталина и Шолохова в апреле - мае 1933
года.
Шолохов писал Сталину об отчаянном положении, в котором оказались его
земляки: "В этом районе, как и в других районах, сейчас умирают от голода
колхозники и единоличники; взрослые и дети пухнут и питаются всем, чем не
положено человеку питаться, начиная с падали и кончая дубовой корой и
всяческими болотными кореньями. Словом, район как будто ничем не отличается
от остальных районов нашего края". Писатель подчеркивал, что "Вешенский
район не выполнил плана хлебозаготовок и не засыпал семян не потому, что
одолел кулацкий саботаж и парторганизация не сумела с ним справиться, а
потому, что плохо руководит краевое руководство".
Судя по письму Шолохова, многие партийные руководители, приехавшие из
города, отличались бесчеловечным отношением к крестьянам, и требовали того
же от местных деревенских коммунистов. Шолохов отмечал, что "исключение из
партии, арест и голод грозили всякому коммунисту, который не проявлял
достаточной "активности" по части применения репрессий". Он утверждал, что
руководитель Верхнедонского района Шарапов "о работе уполномоченного или
секретаря ячейки... судил не только по количеству найденного хлеба, но и по
числу семей, выкинутых из домов, по числу раскрытых при обыске крыш и
разваленных печей".
Из письма следует, что крайнюю жестокость проявлял не только Шарапов.
Шолохов называл фамилии руководителей района, которые прибегали к вопиющим
беззакониям, жестоким пыткам и угрозам расстрелов, чтобы вынудить крестьян
сдать остатки зерна. Совершенно очевидно, что жестокость тех лет была
типична для значительной части администрато-


29

ров, которые видели лишь такую дилемму: либо уморить голодом город,
разрушить растущую индустрию, обезоружить армию и обессилить страну перед
лицом военной угрозы, либо пожертвовать материальным благополучием,
здоровьем и даже жизнью крестьян, которые представлялись им жадными,
корыстолюбивыми и темными дикарями. Ко всему прочему администраторы прошли
школу Гражданской войны, а потому не знали и не умели действовать иначе,
кроме как методами угроз и насилия.
О том, что репрессии не были делом рук одного или двух злодеев,
свидетельствует их размах. В районе, в котором было 13813 хозяйств,
"оштрафованными" оказалось 3350 хозяйств (в них изъяли почти все
продовольствие и скот), выселено из домов - 1090 семей. Из 52 069 жителей
этого района 3128 были арестованы органами ОГПУ, милицией и сельсоветами,
осуждено по приговорам нарсуда и по постановлениям ОГПУ - 2300. При этом 52
было приговорено к расстрелу. Следует учесть, что все это происходило в