"Бен Элтон. Смерть за стеклом " - читать интересную книгу автора

- Представляете, даже в теплую, солнечную погоду Джеральдина
настаивала, чтобы постоянно работало центральное отопление, - заметил
Фогарти.
- Для того чтобы "арестанты" обнажались? - догадалась Триша.
- Ну, конечно. А чего вы ожидали? "Любопытный Том" любит голые тела, а
не свободные свитера. Джеральдина считает, что почти оптимальная
телевизионная температура - двадцать четыре градуса по Цельсию: тепло, но
еще никто особенно не потеет. А совсем оптимальная была бы двадцать пять в
комнате и минус пять - рядом с девичьими сосками.
Триша задумчиво посмотрела на Боба. Он из кожи вон лез, чтобы очернить
свою работодательницу. Зачем?
- И все же, - заключил режиссер, - наша миссис Высочайшее Могущество,
наша иезуитка Макиавелли Джеральдина насчет Келли промахнулась, хотя никогда
в этом не признается. Решила: раз ей Келли не нравится, то не понравится
никому. А зрители ее полюбили, и она, после Воггла, сделалась второй по
популярности. Пришлось сменить тактику и уже на следующий день начать
подыгрывать Келли.
- Значит, иногда и объект передачи влияет на сценарий?
- Но не без моей помощи: я показывал ее с привлекательной стороны.
Решил, что буду последним подонком, если позволю себе пойти на поводу у
Джеральдины.

День тридцать первый
8.30 утра

Прочитав отчет Триши о разговоре с Фогарти, Колридж собрал совещание.
- В данный момент, - твердо заявил он, - я пришел к мнению, что мы
ошиблись относительно семи подозреваемых и жертвы.
Подобно большинству его сентенций, эта тоже была встречена изумленными
взглядами. Колриджу показалось, что он услышал, как ворочаются мысли в
головах подчиненных.
- Как же так, босс? - удивился Хупер.
- Босс?
- Извините, я хотел сказать, инспектор.
- Благодарю вас, сержант.
- Как же так, инспектор: почему мы ошиблись с подозреваемыми и с
жертвой?
- Мы смотрели на этих людей глазами продюсеров и режиссеров
"Любопытного Тома" и не видели их такими, какие они есть на самом деле. -
Колридж помолчал; он заметил в заднем ряду жующую резинку девушку-констебля.
Ему очень хотелось приказать ей оторвать от листа клочок и выплюнуть жвачку
на бумагу, но он понимал, что времена таких приказов давно миновали. Он бы
не удивился, если бы узнал, что где-нибудь в Брюсселе учрежден суд, который
включил право жевать резинку в реестр основных прав личности. И поэтому
ограничился свирепым взглядом, от которого челюсть девушки замерла на целых
три секунды.
- Поэтому мы должны быть очень осторожны в выводах. За исключением
коротких бесед с оставшимися в живых "арестантами", приходится полагаться на
лживый глаз телекамеры, который лишь кажется убедительным и правдивым, но на