"Александр Елисеев. Разгадка 37-го года. "Преступление века" или спасение страны? " - читать интересную книгу автора

буржуазия, превращающая "свободные выборы" в фарс, основанный на подкупе
политиков и избирателей.
По замыслу вождя, странам Восточной Европы вовсе не обязательно было
идти к социализму под руководством коммунистических партий. Коммунисты
рассматривались Сталиным в качестве важнейшего, но отнюдь не главного
элемента восточноевропейской системы. Он решил сделать ставку на
политиков-центристов, свободных от ориентации на марксизм. Так, Сталин
считал ключевой фигурой новой Чехословакии патриота-центриста Э. Бенеша,
который ратовал за немарксистский вариант социализма ("национальный
социализм"). Аналогичное отношение у него было к таким немарксистским и
нелевым политикам, как О. Ланге (Польша), Г. Татареску (Румыния), 3. Тильза
(Венгрия), Ю. Паасикиви (Финляндия).
Но усиление конфронтации с Западом (по вине последнего), а также выбор
многими несоциалистическими политиками Восточной Европы сугубо прозападной
ориентации подвигли Сталина взять курс на установление там господства
коммунистических партий. Кроме того, некоторые из восточноевропейских
лидеров прямо-таки подталкивали советское руководство усилить политику
безжалостного давления на политических оппонентов коммунизма, да и просто на
представителей тех социальных слоев, которые не очень "вписывались" в новый
строй. Так, лидер венгерских коммунистов М. Ракоши в апреле 1947 года
рассказывал Молотову об очередном раскрытом "заговоре контрреволюционеров" и
при этом сетовал: "Жалко, что у заговорщиков не оказалось складов с оружием,
тогда могли их крепче разоблачить... Мы хотим разгромить реакцию и снова
поставить вопрос о заговоре. Сейчас нам известно более 1500 фашистов...
Это - расисты, профессора, представители интеллигенции. Мы должны их
удалить". Характерно, что Молотов пытался образумить Ракоши, выражая некий
скепсис в отношении его левачества: "Значит, большая часть венгерской
интеллигенции замешана в заговоре? Если вы пойдете против всей венгерской
интеллигенции, вам будет трудно".
Весьма возможно, что Сталин несколько поторопился с коммунизацией
Восточной Европы, однако это его решение диктовалось накалом
геополитического противостояния.
Вообще Сталин долгое время не разрушал мосты даже после провокаторской
речи Черчилля в Фултоне. Какой-то период после этого советское руководство
метало стрелы критики в "англо-американскую реакцию", противопоставляя ее
некоей прогрессивной тенденции, якобы существующей в западном истеблишменте.
Сталин лично вычеркивал из проектов речей любые упоминания об
"англо-американском блоке".
При этом его, конечно же, нельзя поставить в один ряд с руководителями
времен перестройки и ельцинизма. Они хотели, чтобы Россия вписалась в
мировую Систему на правах младшего партнера. Сталин же гнул линию на
паритет. Он не ослаблял армии, не допускал в страну иностранного капитала,
не распускал "пятые колонны" в лице компартий.
Не менее показательна, в данном плане, политика Сталина на восточном
направлении. Он был категорически против коммунистической революции в Китае.
Вот один из примеров. В декабре 1936 года против лидера китайских
националистов Чан Кайши выступил один из его военачальников - Чжан Сюэлян.
По сути, это был мятеж, который окончился удачей. Чан был взят в плен, и от
него потребовали изменения политики (потом высокопоставленного пленника все
же отпустили). В стане китайских коммунистов началось ликование, причем