"Харлан Эллисон. Мамуля" - читать интересную книгу автора

продолжали его преследовать, тогда он решил пойти прогуляться, может быть,
сходить в кино. Он надеялся, что мамуля, подчиняясь правилам для
привидений, останется охранять дом.
Единственный фильм, которого он еще не видел, был продолжением старой
картины, сделанной в Гонконге: "Возвращение уличного бойца". Ланс заплатил
за билет и вошел в зал. Как только Сонни Чибо вырвал мужские гениталии, с
которых капала кровь, и, продолжая сжимать в кулаке, показал их зрителям,
Ланс услышал у себя за спиной голос матери:
- Это просто тошнотворно. Как может мой сын смотреть на такие
мерзости?
- Мамуля! - завопил Ланс, и его немедленно вывели из кинотеатра.
Он даже не успел прикончить пакетик с воздушной кукурузой.
На улице прохожие без конца поворачивались и пялились на него, когда
он шел, разговаривая с пустотой.
- Ты должна оставить меня в покое. Мне это просто необходимо. Это
жесточайшая, нечеловеческая пытка. Я никогда не был настоящим евреем!
Возле своего правого уха Ланс услышал сдавленные рыдания. Он в
отчаянии заломил руки. Дело дошло до слез.
- Мамм-у-у-ля, пожалуйста!
- Я только хотела, чтобы тебе было лучше. Если бы я знала, зачем меня
послали обратно, может, я сумела бы сделать тебя счастливым, сынок.
- Мамуля, я буду счастлив, как свинья в теплой луже, если ты хотя бы
на время оставишь меня в покое и перестанешь за мной подглядывать.
- Ладно.
И она пропала.
Когда Ланс убедился, что она таки ушла, он немедленно отправился в бар
и подцепил там подружку на вечер.
Но как только они забрались в постель, мамуля вернулась.
- Стоило мне на секундочку отвернуться, и ты уже штап девку с улицы. Я
дожила до того, чтобы это увидеть!..
Ланс в этот момент находился глубоко под одеялом. Девушка, которую
звали Крисси, сообщила ему, что пользуется новым гигиеническим аэрозолем, и
он пытался понять, действительно ли, как обещала реклама, у аэрозоля вкус
папайи и кокосовых орехов, или это больше похоже на авокадо и молодой
горошек, как подсказывали ему собственные вкусовые рецепторы.
Крисси испуганно вскрикнула:
- Мы здесь не одни!
В глубине, под одеялами, Ланс пожал плечами; когда его голова
выбралась из простыней, он услышал, как его мать спросила:
- Она ведь даже не еврейка, не так ли?
- Мамуля?
Крисси взвизгнула:
- Мамуля?!
- Всего лишь привидение, тебе нечего бояться, - попытался успокоить ее
Ланс. А затем проговорил в воздух: Мамуля, ради Бога, почему бы тебе не
убраться отсюда? Это же самое настоящее проявление дурного вкуса.
- Только не говори мне про дурной вкус, мой дорогой Ланс. Чтобы я
дожила до такого...
- Да перестанешь ты это повторять наконец?! - У него начиналась
истерика.