"Харлан Эллисон. Только стоячие места" - читать интересную книгу автора

знаменитостей, как Анна Павлова, Айседора Дункан, Федор Шаляпин.].
В течение первых восьми месяцев он вернул деньги, вложенные в
строительство смотровых площадок. Все приносило прибыль. Средства на
производство сладостей и сувениров, взятые им под пятьдесят процентов,
принесли фантастический доход.
Представление стало бесспорным хитом, побивающим все рекорды.
"Вэраити" писал о "невиданном успехе Плюшевого Ревю". "Тайме" не менее
красноречиво замечал, что "...Юбилейное Представление на Таймс-сквер было
столь же оригинальным и захватывающим, как и премьера. Даже откровенная
коммерческая возня вокруг спектакля не смогла испортить впечатления от..."
Барт Честер подсчитывал чеки и улыбался; впервые в жизни он начал
набирать вес.
Две тысячи двести восемьдесят девятое Представление было столь же
блестящим и успешным, как первое, сотое или тысячное. Барт Честер откинулся
в плюшевом кресле, не замечая стоящей рядом ослепительной девушки. Завтра
она уйдет делать карьеру во второразрядном бродвейском шоу, но
Представление никуда не денется, а значит, в карманы его будут течь деньги.
Вокруг, как бусины пота на груди гигантского животного, лепились к
небоскребам "балконы Честера". Недорогие места располагались между Сорок
пятой и Сорок шестой улицами, ближе к Таймс-сквер цены росли.
Большая часть сознания Барта замирала в священном ужасе и восторге от
движений актеров; небольшой участок, как обычно, предавался размышлениям:
"Рано или поздно эти ребята сдадутся, и тогда я построю балконы и на здании
"Тайме"!.. Более шести лет, какой успех! Покруче, чем "Саус Пасифик"! Черт,
если бы можно было брать деньги за просмотр}.."
Честер мысленно нахмурился, подумав об огромной толпе, внимающей
Представлению бесплатно. Количество зрителей по сравнению с первыми днями
не убывало. Люди не уставали от пьесы. Они снова и снова погружались в ее
очарование, не замечая, как летит время. Представление неизменно
околдовывало и услаждало.
"Они сказочные актеры. Вот только..."
Мысль оборвалась. Смутная мысль. Барт вдруг почувствовал странное
раздражение. Никаких причин сомневаться в своей правоте у него не было.
Он сосредоточился на пьесе. Это было не сложно, ибо актеры обращались
непосредственно к сознанию, причем к самым чистым и глубоким его пластам.
Неожиданно в ходе пьесы произошло изменение.
Исполнив очередной причудливый менуэт, актеры вышли к краю платформы.
- В программе этого нет! - не веря своим глазам рявкнул Честер.
Очарование пропало. Стоящая рядом прелестная девушка тронула его за рукав:
- Ты о чем, Барт?
Он раздраженно оттолкнул ее руку.
- Я сотни раз видел это шоу. Сейчас они должны собраться вокруг этой
горбатой птицы, или что это там, и гладить ее. Чего они уставились?
Он был прав. Актеры взирали на зрителей, которые, почувствовав
неладное, нервно зааплодировали. Пришельцы изучали аудиторию при помощи
стебельков, ресничек, глаз. Они таращились на заполнивших балконы и улицы
людей, словно увидели их впервые. Чтото было неладно. Честер первым
почувствовал тревогу, поскольку находился здесь с самого начала. Потом
заволновались и остальные. Публика принялась расходиться.
Неожиданно высоким и нервным голосом Честер произнес: