"Харлан Эллисон. Покайся, Арлекин!" - сказал Тиктакщик" - читать интересную книгу автора

Неужели обязательно шляться в этом гадком клоунском наряде и раздражать
народ?
- Из... - Он замолк и напялил на соломенную копну шутовской колпак с
бубенцами. Встал, вылил остатки кофе на поднос и на секунду сунул баллончик
в сушку. - Мне надо идти.
Она не ответила. Факс зажужжал, Элис вытащила лист бумаги, прочла,
бросила ему через стол:
- Это про тебя. Конечно. Ты смешной человек.
Он быстро прочел. Листок сообщал, что его ищет Тиктакщик. Плевать, он
все равно опоздает. В дверях, уже на эскалаторе, обернулся и раздраженно
бросил:
- Знаешь, ты тоже горячишься!
Красотка Элис возвела хорошенькие глазки к небу:
- Ты смешной человек!
Арлекин вышел, хлопнув дверью, которая с мягким вздохом закрылась и
сама заперлась на замок.
Раздался легкий стук, красотка Элис набрала в грудь воздуха, встала и
открыла дверь. Он стоял на пороге.
- Я вернусь примерно к половине одиннадцатого, ладно?
Ее перекосило от злости:
- Зачем ты мне это говоришь? Зачем? Ты отлично знаешь, что не придешь
вовремя! Да! Ты всегда опаздываешь, так зачем говорить все эти глупости?
По другую сторону двери Арлекин кивнул самому себе. Она права. Она
всегда права. Я опоздаю. Зачем я говорю ей эти глупости?
Он снова пожал плечами и пошел прочь, чтобы снова опоздать.
Он устроил фейерверк, и в небе распустилась надпись: "Я посещу сто
пятнадцатый ежегодный международный съезд ассоциации врачей в 8.00 ровно.
Надеюсь там с вами встретиться".
Слова горели в небе, и, разумеется, ответственные сотрудники прибыли на
место и устроили засаду. Естественно, ждали, что он опоздает. Арлекин
появился за двадцать минут до обещанного, когда в амфитеатре на него еще
расставляли силки и сети. Он дудел в огромный мегафон, да так страшно, что
ответственные сотрудники с перепугу запутались в собственных силках и
взлетели, вопя и брыкаясь, под потолок. Светила врачебной науки зашлись от
хохота и приняли извинения Арлекина преувеличенно благосклонными кивками, и
все, кто думал, что Арлекин - обычный коверный в смешных портках, веселились
от души; все - это все, кроме ответственных сотрудников, которых отрядило
ведомство Тиктакщика - они висели под потолком, словно тюки, в самом что ни
на есть неприглядном виде.
(В другой части того же города, вне всякой связи с предметом нашего
разговора, за тем исключением, что это иллюстрирует силу и влияние
Тиктакщика, человек по имени Маршалл Делаганти получил из ведомства
Тиктакщика уведомление о выключении. Повестку вручил его жене сотрудник в
сером костюме и с положенным "скорбным выражением" поперек хари. Женщина, не
вскрыв повестку, уже знала, что внутри. Такие "любовные записки" узнавались
с первого взгляда. Она задохнулась, держа листок, словно зараженный
ботулизмом осколок стекла, и моля Бога, чтобы повестка была не ей. "Пусть
Маршу, - думала она жестоко, реалистично, - или кому-то из детей, но только
не мне, пожалуйста, Боже, не мне". А когда она вскрыла повестку, и
оказалось, что это действительно Маршу, она разом испугалась и успокоилась.