"Харлан Эллисон. Разрушительная сила" - читать интересную книгу автора

желудок. Молчание вопило, оно было самой сильной эмоцией во всей Вселенной.
Случайность. Это могло произойти с кем угодно. Или, как сказал Честертон:
"Совпадения - каламбуры Провидения".

Зазвонил телефон. Толливер не пошевелился. Телефон прозвонил снова.
Толливер не двигался. В животе горела и клубилась боль. Отчаяние выжженной
земли. Девять тысяч долларов дополнительной платы. Три тысячи семьсот по
исходному контракту. Придется взять вторую закладную под дом. Пять месяцев
работы сверх тех двух, в которые Шлейхман обещал уложиться. Семь месяцев
грязи, цементной пыли и перемазанные рабочие, топающие через весь дом туда и
обратно, оставляя где попало сигаретные окурки.

"Мне шестьдесят два. Господи, я ведь уже старик. Еще минуту назад я был
просто человек в возрасте, и вот - я развалина. Никогда я еще не чувствовал
себя таким немощным. Хорошо, что Бетси не дожила, она бы плакала. Но так
нельзя, это ужасно, что он со мной сделал. Я теперь старик, бедный старик,
просто без денег, и не знаю, что мне делать. Он жизнь мою разрушил, просто
убил меня. Мне никогда с ним не расквитаться. И с коленями все хуже, пойдут
счета от врачей, может, придется обращаться к специалистам... Страховка такого
не выдержит... Господи, что же мне делать?"

Он был старым человеком, усталым пенсионером, который почему-то возомнил,
что сможет устроить остаток своей жизни. Он рассчитал, что его средств как раз
хватит. Но три года назад у него начались эти боли в коленях, и хотя они
последние полтора года не усиливались, ему приходилось иногда просто падать,
внезапно и нелепо падать: ноги вдруг начинало колоть так, будто он их обе
отсидел. Он даже боялся думать об этих болях, чтобы они, не дай Бог,
вернулись.

Хотя на самом деле он не верил, что если о чем-то думать, то оно тут же и
произойдет. В реальном мире так не бывает. Фред Толливер не знал о танце
эмоций и о резонансе электронов. Он не догадывался о шестидесятидвухлетнем
громоотводе, через который разрядились ужас и боль четырех миллиардов человек,
беззвучно плакавших слезами Фреда Толливера, взывая о помощи, которая не
приходит никогда.

Телефон продолжал звонить.

Толливер не думал о болях в коленях, последний раз посетивших его полтора
года назад. Не думал, потому что не хотел, чтобы они вернулись. Сейчас они
лишь чуть слышно пульсировали, и Толливер молил, чтобы не стало хуже. Он не
хотел чувствовать иголки и булавки в мышцах. Он хотел вернуть свои деньги. Он
хотел, чтобы прекратилось это чавканье под полом в ванной для гостей. Он
хотел, чтобы Уильям Шлейхман все исправил.

А трубку он все же снял.

- Алло?

- Это вы, мистер Толливер?