"Харлан Эллисон. Безмолвный крик" - читать интересную книгу автора

Лицо Эллен, черное на фоне белого снега, как костяшки домино в чашке с
мукой. Нимдок с бессмысленным выражением глаз, одни глаза. Горристер -
полубесчувственный. Бенни был сейчас животным. Я знал, что А. ЭМ даст ему
порезвиться. Горристер не умрет, а Бенни набьет свое брюхо. Я повернулся
немного вправо и вытащил из снега здоровенную ледяную пику.

Все в одно мгновение:

Я выставил перед собой ледяное острие, как таран, и прижал его к своему
правому бедру. Оно ударило Бенни справа, как раз туда, где кончается грудная
клетка, прошло выше, через желудок, и сломалось в нем. Он дернулся вперед и
затих. Горристер лежал на спине. Я схватил еще один сталактит и прикончил его,
пробив ледяным острием горло. Его глаза закрылись, и холод вошел в него.
Эллен, должно быть, поняла, что я задумал, хотя и была скована ужасом. Потом
она схватила короткую сосульку и бросилась к Нимдоку, тот закричал, и она
вонзила ее ему в рот, а сила ее рывка сделала свое дело. Голова Нимдока сильно
дернулась, как будто ее пригвоздили к снежному склону за его спиной.

Все мгновенно.

Возникла гнетущая пауза перед неизбежной развязкой. Я услышал, как
сорвалось дыхание А. ЭМ. Его игрушки отобрали у него. Три из них были уже
мертвы, их уже нельзя было оживить. Он мог держать нас живыми своей: силой и
талантом, но он не был Богом. Он не мог вернуть обратно мертвых.

Эллен смотрела на меня. Ее темные очертания резко выделялись на фоне
белого снега, окружавшего нас. В ее позе были ужас и мольба, она подставляла
себя. Я знал, что у нас есть еще мгновение, удар сердца, до того, как А. ЭМ
сможет остановить нас. Она подалась под удар ко мне, и кровь хлынула из ее
рта. Я не смог понять выражение ее лица, боль была слишком сильной и исказила
черты; но, возможно, это была благодарность...

Может быть. Пожалуйста.



* * *

Прошли, наверное, сотни лет. Я не знаю. Компьютер развлекался одно время
тем, что то ускорял, то замедлял мое ощущение времени. Я говорю слово сейчас.
Сейчас. Мне понадобилось десять месяцев, чтобы сказать сейчас. Я не знаю. Я
думаю, это были сотни лет.

Он был взбешен. Он не позволил мне их похоронить. Это не имело смысла. Да
и не было возможности отковырнуть плитку пола. Он испарил снег. Сделал ночь.
Наслал саранчу. Это ничего уже не меняло. Они остались мертвы. Я - таки достал
его. Задел за живое. Он был взбешен. Я думал, что А. ЭМ ненавидел меня
раньше... Я был не прав. Раньше не было и тени той злобы, которая сочилась
теперь из каждой его схемы. Он позаботился о том, чтобы я страдал вечно и не
мог покончить с собой.