"Брюс Эллиотт. Последний иллюзионист" - читать интересную книгу автора

миллионов, проблема стала настолько острой, что многие исполнители не
выдерживали и меняли свою профессию.
В былые времена иллюзионист встречался годами с небольшим кругом
зрителей, и если случались накладки или повторы, то особой беды в этом не
было.
В старинных учебниках для фокусников мне случалось читать, что некоторые
из них всю свою профессиональную жизнь делали одни и те же трюки. Подумать
только!
Но Даниин, разумеется, никогда не повторялся. Он постоянно изобретал
новые, все более удивительные вариации своих основных трюков.
Тут-то ему и понадобился я, точнее, мои умелые руки. Думаю, что сам я ни
за что не согласился бы работать с Даниином, если бы не его ассистентка
марсианка Аида. Мне было жаль ее. Даниин всегда дурно обращался с ней, но
становился особенно груб и придирчив, когда ломал голову над каким-нибудь
новым псевдочудом.
Однажды я услышал, что Аида плачет. Услышал через толстую стену гримерной
на телестудии. Может быть, вы и скажете, что это не мое дело, но я
постучался к ней и спросил: "Не могу ли я тебе чем-нибудь помочь, Аида?"
Девушку ростом в семь футов и до того тощую, что вены проступали у нее
сквозь кожу, как веревки, вряд ли можно считать привлекательной, а Аида была
очень мила. Ее ярко-красные глаза блестели от слез, которые ей вряд ли
стоило проливать, если учесть, насколько обезвожены марсиане.
- Чем вы можете мне помочь? Мне уже никто не поможет, - печально покачала
она головой. К счастью, она сидела, как бы сложившись втрое, так что я
положил ее голову себе на плечо и потрепал по длинным белым волосам. Если бы
Аида стояла, мне пришлось бы для этого залезть на стремянку.
- Что у тебя стряслось? - спросил я у нее ласково.
- Мистер Берроу, мне кажется, я его люблю, - голос Аиды задрожал, - иначе
я бы не выдержала. Но можно ли любить и ненавидеть одновременно?
Я молча погладил ее по голове и почувствовал к ней жалость.
- Так вы не знаете? - продолжала она. - Я перечитала все земные книги,
какие только смогла достать, все, что было написано о любви, но так и не
смогла найти ответ. - Аида всхлипнула. - Книги мне так ничего и не
объяснили. Может быть, вы мне скажете?
Что и говорить, вопрос был не из легких. Я вышел из того возраста, когда
любовь и всякая там чепуха значили для меня очень много, но память у меня
была хорошая...
- Что заставило тебя полюбить землянина, Аида? - Вопрос дурацкий, но
нужно же было мне хоть как-то поддержать разговор,
Она опустила голову и прижалась к моей груди. Я механически продолжал
гладить ее по голове.
- По правде сказать, не знаю. Когда мы встретились, я была еще совсем
девочкой. Мать всегда держала меня подальше от марсианских мальчиков.
Говорила, что я еще слишком молода, чтобы встречаться с ними. Должно быть,
землянина она не сочла опасным. Но Даниин не такой толстый, как вы, мистер
Берроу, или большинство землян. Он стройный и красивый, почти как марсианин.
И как прекрасно он говорит, по крайней мере когда захочет. - И Аида снова
безутешно зарыдала.
Дверь отворилась, и в гримерную вошел Даниин. Возмущение его не знало
границ.