"Михаил Елизаров. Сифилис " - читать интересную книгу автора

- ...до драк доходило. Он ей: "Мама, надо крышу чинить", а
она: "Нет, не надо". Он ей: "Мама, протекает", а она: "Нет, не
протекает". Так вот, эта так называемая мать подает сыну мясо
или остальные продукты питания, а у него всякий раз после еды
печет в животе. Однажды он выпил кипяченой воды, а мать ему: "Не
пей кипяченую, а пей сырую - в ней витамины, она полезней", - и
подносит ковшик. Он выпил, а она: "Я тебя спровоцировала: и
сырой тебе нельзя, ты теперь кровушку свою застудил". У матери
сделались кошачьи глаза, а сын только сказал: "Надо крышу
чинить", - и взял топор. Мать на двор улизнула и дочке сказала,
что сын ее убить хочет, дочка в село, к соседям, соседи пришли,
а столяр уже крышу перестелил, а на стрехе - отрубленная
материна голова...
Усталость растеклась по жилам Ларисы Васильевны. Ей
вспомнилось время студенческой практики в колхозе, сторож дед
Тимофей. Он уснул, охраняя ферму, ему приснились немцы, дед
открыл пальбу, и оказалось, что он пострелял доярок. На этом
воспоминании Лариса Васильевна отключилась.

*

Дневное лекарство прекратило свое действие глубокой ночью.
Лариса Васильевна умиротворенно скользила по кромке сна и яви,
забавляясь тощими треугольниками заоконного света, дрожащими на
стенах.
Внезапно приоткрылась дверь, и в палату крадучись вошел
Борзов, а за ним - Анна Гавриловна. В руке Борзова вспыхнул
лучик.
- Не шумите, Анна Гавриловна.
- Я стараюсь, дедушка. - Анна Гавриловна тащила за собой
кровать-каталку.
- Спят? - Борзов мазнул фонариком по восковым лицам на
подушках. Лариса Васильевна крепко сплющила веки, стараясь
дышать ровно. Сон окончательно покинул ее.
- Как сурки. - Анна Гавриловна подкатила кровать к мальчику
Ване.
- Помогайте же, Анна Гавриловна, - ухал Борзов, - возьмите
за ноги... так... так... Подняли... Готово!
Опять проскрипела колесиками каталка, и все стихло.
Лариса Васильевна заскучала от непрошеной бодрости.
"Попросить, что ли, димедрольчику, иначе не усну..." Лариса
Васильевна осторожно, чтоб никого не разбудить, вошла с постели
и вышла в коридор. Точно моль в пустом рукаве, она брела вдоль
темного коридора. Из-под одной двери пробивалась желтая полоска
и почудились голоса Борзова и Анны Гавриловны. Для верности
Лариса Васильевна прильнула глазом к замочной скважине.

*

Борзов, переодетый в ситцевую рубаху, портки и лапти,