"Евгений Елизаров. Природа начала. Слово о слове." - читать интересную книгу автора

не устраняется от руководства этим миром (и уж во всяком случае от
руководства человеком), и поскольку постоянные изменения в нем все-таки
происходят, то творческая Его воля продолжает действовать, распространяясь
буквально на все.
Не является ли это своего рода отображением той всемогущей силы и
универсальности, какой обладает творческая составляющая человеческого
духа? Ведь если мы сопоставим акт Божественного Творения с
развертывающимся на протяжении всей истории цивилизации собственно
человеческим творчеством, то легко обнаружим, что два эти начала обладают
какой-то удивительной, едва ли не абсолютной симметрией. Действительно.
Даже центральное положение космологической идеи - освященный церковью
постулат о Творении мира из ничего, который впервые был сформулирован
одним из отцов церкви еще во втором веке, - находит свое отражение и в
посюсторонней теоретической реальности. Я имею в виду выдвинутое Гегелем
возражение против рожденного античной мыслью тезиса о том, что из ничего
ничего не возникает. Если бы это и в самом деле было так, то весь мир
давно уже замкнулся в каких-то вечных неизменных формах. Никакого
развития, никаких качественных изменений мы бы не знали и теоретическая
мысль в лучшем случае могла бы иметь дело только с преформизмом. Впрочем,
если уж совсем строго, то никакой мысли, равно как и человека вообще, в
этом мире возникнуть не могло бы. Поэтому уже сам факт существования
опровергаемого Гегелем тезиса говорит о правоте философа. Словом,
мистическому "ничто" в посюсторонней теоретической действительности
противостоит своеобразный философский аналог - "качественно" иное
состояние объекта (всего мира в целом). Так что мысль о полной
симметричности акта Божественного Творения и человеческого творчества,
представленного в его всеобщности, имеет под собой достаточно серьезные
основания.
Но присмотримся к этой симметрии несколько пристальней.
Вспомним, (не без влияния Востока) еще античная мысль на излете своего
развития пришла к идее единого Бога. Правда, этот единый Бог еще далек от
того, каким он предстает в христианском вероучении; в стоической философии
(а именно она - вершина развития философской мысли в этом направлении ее
движения) Бог и природа оказываются вполне тождественными друг другу.
Используя имманентный философии язык можно сказать, что стоическая мысль
предстает в этом пункте как ясно выраженный пантеизм.
Однако полностью растворяющийся в природе Бог едва ли мог удовлетворить
духовные потребности человека. Такое бесконечное, вечное и всеобщее начало
- абсолютно безлично, оно полностью бесстрастно и не имеет ни
побудительных причин, ни целей своих действий. Эта полностью отчужденная
от человека, от всего духовного в нем сущность не могла утвердиться в его
сознании как высшая сила, которая подчиняет себе действительно - все.
Осознанным как Творец вселенной и как Отец всех людей мог стать только
Бог, обладающий чертами личности.
Я сказал, что становление идеи Бога неотделимо от потребности
человеческого духа...
Воспитывавшиеся в духе "воинствующего атеизма", мы еще со школьной скамьи
как-то привыкли считать, что религиозное сознание возникает там, где имеет
место осознание человеком своей слабости, своей ничтожности в сравнении с
безмерностью мира и всемогуществом сил природы. Иными словами, в таком