"Ольга Елисеева. У Крита деревянные стены " - читать интересную книгу автора

печатка с изображением лебедя, точно такая же, как и у всех женихов Елены. В
образе белой птицы Зевс соединился с Ледой и стал отцом самой прекрасной
женщины на свете. Впрочем, иные говорили, будто Елена - это смертный слепок
Афродиты, только созданный не из пены, а из грязи земной...
Было время, ахейские цари едва не передрались из-за нее. Всех спасла
мудрость Одиссея. Однако тогда ему едва минуло двадцать, и никто еще не
называл его мудрым. Царь Итаки предложил предоставить выбор невесте. А
женихам поклясться, что они придут на помощь тому, кого она предпочтет, если
кто-нибудь попытается похитить красавицу. Елена отдала руку кудрявому
Менелаю, а остальные обменялись перстнями в знак верности новому союзу.
К несчастью, Пенелопа до сих пор ревновала мужа - не понимала, зачем он
носит проклятое кольцо, если давно забыл о дочери Лебедя.
- Я тысячу раз говорил, что не был влюблен в эту куклу. Что хорошего в
женщине, с детства пристрастившейся хлебать отвар мака?
Царица только мотала головой и дулась.
- Послушай, нам нужен был союз. Под любым предлогом. Елена подходила
как нельзя лучше. Сама подумай: если бы мы открыто объединились, что сказал
бы Минос? Что его подданные собираются бунтовать? Наказание было бы скорым и
страшным. - Одиссей вытирал жене ладонями глаза, но она снова носом
натыкалась на злополучный перстень, и все начиналось сначала. Какая удача,
что сейчас Пенелопа спала.
Сам Лаэртид уже не мог заснуть. То, что кольцо жгло руку - дурной знак.
С союзом не все ладно. Он решил на другой же день снарядить корабль и
посетить кого-нибудь из ближних царей. Предпочтительно Агамемнона. К нему в
Микены стекаются все новости.


4.

Порт Ираклион - самый крупный на Крите - не слишком понравился Шлиману.
Шумный, грязный турецкий город. Много овец в клещах и ковров, залитых
помоями. Улицы не шире ослиных кишок. Лавки, вывороченные наружу потрохами -
подходи, трогай, выбирай, торгуйся, кричи. Этого Генрих-эфенди не любил. Его
коробило, когда любой бродяга мог схватить двуколку за колесо, а с верхнего
этажа на голову опрокидывалось ведро воды.
Дом, который он снял для себя и своей молодой жены, окна в окна смотрел
на соседний, и когда там бранились, пугливая София вздрагивала.
Седок приказал кучеру остановиться, и в этот миг от стены напротив
отлепился какой-то долговязый субъект европейской наружности и, не сняв с
головы шляпу, шагнул к коляске.
- Мистер Шлиман, если не ошибаюсь? - Его загорелая рука легла на
дверцу, не позволяя ей открыться. - Я хотел бы узнать, по какому праву...
- Мистер Эванс?
Мгновение они смотрели друг на друга. Шлиман успел заметить, что пиджак
на его горе-сопернике дешевый и явно без подкладки, а правая зкула украшена
ссадиной. Видимо, археолог вступил в бой с полицейскими, защищая свой клочок
земли. Напрасно. Турки приходят в ярость от сопротивления.
- Вы негодяй! Бесчестный человек! Используете грязные методы! -
выкрикнул англичанин.
Все это Генрих слышал сотни раз. Будь он честным человеком, разве пошли