"Татьяна Эльдарова. Свояченица " - читать интересную книгу автора

"Сострадание - вот самое драгоценное свойство человеческой души.
Казалось бы, небольшой труд - сказать несколько добрых слов, а как редко их
услышишь!"
- Лучше ты расскажи! - с вызовом ответила Анна. - Расскажи мне, где
мои дети, расскажи, какие дела вел Борис и почему теперь с меня требуют
какие-то бумаги и пытаются под пистолетом выудить сведения, о которых я и
понятия не имею. Почему обо всем этом до сих пор не спросили у его Алёны, с
которой он проводил все свое и мое время?
- Постой, о чем ты говоришь, кто приходил, какой пистолет?
- Вот этот самый.
В запальчивости Анна достала из сумочки оружие и затрясла им перед
самым носом у Алексея.
- Ты что, ненормальная? Спрячь немедленно!
- Ненормальная! Даром что ли отсидела в тюремной психушке. Даже если
не была ненормальной, то теперь уж точно стала.
- Да тише ты! - пытался урезонить её Алексей. - Объясни толком, откуда
пистолет, деньги, кто к тебе приходил?
- Нет, сначала ты мне объясни, как ты позволил раздать моих ребят по
приютам, где мне их теперь искать? Младших двоих, говорят, уже усыновили.
- Во-первых, не раздать по приютам, а определить в один приличный
интернат. Кстати, когда я в командировке - Андрюха живет с ними. А
во-вторых, кто нагородил тебе всю эту чушь насчет усыновления?
- Да вот этот и сказал, бывший владелец пистолета, громила под
названьем Кол.
Снова в зрачки вползла утренняя картина и Анна уставилась в одну
точку.
- Так. Стоп. Отдышись. Пива хочешь? - Алексей порылся в сумке, достал
красивую металлическую банку, открыл. Взглянув на застывшую свояченицу,
добавил, - Может, поешь чего-нибудь?
Анна покачала головой сначала из стороны в сторону, потом, очнувшись,
утвердительно кивнула. Через две минуты она запихивала в рот сдобный
рогалик, заедала его какой-то шоколадкой с ореховой начинкой и запивала
сладкое пивом. С непривычки от хмельного её повело. Стало до самозабвения
жалко себя. Аня хлюпнула носом, запричитала:
- Леш, ты, если меня, если со мной что, ты их найди - детей, я имею в
виду - с этими я сама разберусь. Мне теперь все равно... Борьки нет...
Детей...
- Анька, ты подожди, не расслабляйся. Давай, я тебя отвезу домой.
- А-а, - зло усмехнулась Анна, - мало тебе Любки-голубки, меня тоже
хочешь угробить? - И тут ей показалось, что Алексей стал таким же каменным,
как тот громила. Хмель у неё из головы выветрился мгновенно, но не
агрессия. - А ты что думал, купил мне бутылку, и я в благодарностях
рассыпаться буду? Ладно, прости, я не хотела... Слушай, а давай их
пересчитаем, как-никак добыча.
Анна стала суетливо вытаскивать на скамью содержимое бумажника и вдруг
остолбенела. Среди разных бумажек и денежных купюр на скамье лежала
фотография, с которой на неё с вымученными улыбками смотрели два
мальчика-подростка и две девочки: одна - почти девушка, другая - маленькая.
Дети стояли в напряженных позах: Паша с Петькой - по бокам, Катя с Марусей
- посередине.