"Александр Экштейн. Дневник стукача" - читать интересную книгу автора

нарушители со всех колоний страны, я заметил закономерность: именно в те
годы, когда произошла в Ростовской колонии поножовщина, начала действовать
лагерная статья 77 прим, направленная против отрицаловки, и именно в эти
годы по колониям страны, почти одновременно, прокатилась волна
междоусобиц, а также так называемых случаев массового волнения. Именно
тогда начали "закручивать гайки", очень сильно заработали в зонах жестокие
методы "исправления". Появились локальные зоны между отрядами, слово
"исправительная" в аббревиатуре ИТК потеряло даже приблизительный смысл.
Режим колоний принял карательный уклон, достаточный для создания
сильной и волевой элиты преступности - воров...

Одновременность междоусобиц по колониям страны, которые как-то странно
напоминают нынешние национальные столкновения, ясно говорила о том, что
пока такие, как я, молодые стукачи, давали сведения о готовящихся
столкновениях, другие, более опытные, их подготавливали по заданию
оперативников, которые, в свою очередь, имели задание из Москвы, это не
может вызвать сомнения умных людей, но что никогда не докажешь. Я-то знаю
методы работы ГУИТУ СССР. Как стукач, я "рос" от агента зоновской
оперчасти до агента непосредственно работающего на ГУИТУ СССР, то есть
стучал на всех подряд. В зоне стучал "куму" на з/к и контролеров, в
управлении стучал на "кума", а на управление стучал в ГУИТУ...
Вскоре мне стали платить за доносы деньги, поощрительные, от 40 до 60
рублей. Зам. по оперативной работе начальника Ростовского УИТУ был тогда
подполковник Евдокимов. Это он предложил мне работать на управление, и он
же, лицемерно пуская слезу умиления, благодарил мою бедную мать за меня
такими словами: "Какого сына вырастили, спасибо". Жесточайшая ирония, я
осужден за грабеж, изнасилование, и мою мать благодарят за это...
...Я чувствовал свою безнаказанность и наслаждался ею. Мне было уже
двадцать два года. Абсолютно безнравственный, сил много, я чувствовал, что
мне разрешено делать то, что другим нельзя. Я мог разбить голову
активисту, употреблять и иметь безнаказанно наркотики, вести разговоры о
воровской жизни, не работать, все время чувствуя мощную защиту оперчасти.
Я, конечно, не знал, что это длится до той поры, пока меня не
раскрыли...

...Когда вывезли из зоны наиболее убежденных, целенаправленных на
воровскую жизнь з/к, моя деятельность приобрела мелкий характер.

"...Источник сообщает, что контролер Пашиков занес осужденному Стоянову
водку и продукты питания за деньги, полученные от Стоянова.
Назаров".

"...Источник сообщает, что контролер, работающий на приеме передач для
осужденных, за 25 рублей пропускает передачи с продуктами питания не 5 кг
положенных, а 10 кг.
Назаров".

Изменилось и отношение ко мне. На первое место, руководящее, выступила
режимная часть и политчасть.
...Я вышел покурить в локальную зону отдыха, оторвавшись от книги и от