"Борис Екимов. Пиночет" - читать интересную книгу автора

ворочались.
А порой - лучше бы матерились.
- На чужом сенце не расцветете. Оно вам поперек горла станет.
Доставалось всем. Но более всего - Степану.
- Родный... Ты чего уж так стараешься нас кулачить? Рогами землю роешь?
спросила с горечью одна из баб. - Корытин пыль собьет и увеется. А тебе
жить, и детям твоим...
- Вот именно... - угрюмо подтвердил Степан.
- Чего именно?
- Жить! - с каким-то остервенением сказал Степан.
Баба испуганно отшатнулась. А потом убеждала всех: "Их дурниной опоили!
Дурниной... Всех! Они - бешеные!"
Для Степана слово "жить" осталось в памяти, отпечаталось из недавнего
разговора, когда Корытин сватал его на нынешнее поганое дело. Корытин тогда
собрал людей, объяснил: колхозное сено надо вернуть, иначе - ни молока не
будет, ни телят. А значит - денег. Надо вернуть растащенное.
В словах председателя все было правдой. Степан сразу сказал:
- Со своего база сам привезу, - и также твердо добавил: - А людей
кулачить не буду. Ищи другого. Мне стыдно. Не могу.
- Ах, не можешь?.. Стыдно?.. - проговорил Корытин и, поиграв желваками,
рубанул сплеча: - А перед своей семьей, перед девками своими тебе не
стыдно?! Нарожал, а кормить кто будет? В драных чулках ходят. И это тебе не
стыдно?
Степан побледнел, пытался что-то сказать.
- Молчи! - остановил его Корытин. - Твоих детей обижают. Обкрадывают.
По миру пускают. А добрый стыдливый папа лишь руками разводит. Раз стыдно,
значит, не держи своих девок под замком. Чему быть, того не миновать. Нынче
старшую отправляй к туркам, пока в соку. А следом - других!! Раз папа у них
стыдливый. Нехай едут.
Корытин сказал - словно ударил. Мертвенная желтизна разлилась по лицу
двоюродного брата. Сжались тяжелые кулаки.
Корытин гадал: ударит, нет?
Степан не ударил, вытерпел. А Корытин, перемолчав, добавил:
- Ты пойдешь. Сено, какое растянули, свезете. А после уборки примешь
бригадирство на ферме. Будешь там работать. Будешь деньги получать,
подчеркнул он, - семью содержать. На ферме будешь, пока дочь не выучится и
не сменит тебя. Чтобы она училась спокойно и твердо знала: есть у нее отец,
есть надежа, есть место в жизни. Давай, брат, работать,- помягчел он. - Это
старый кобель сидит на косогоре, жмурится и ждет, когда его повесят. А нам
еще рано сдаваться.
Самому Корытину такие разговоры были очень несладки. Но как по-иному?..
К старому Петровичу в дом он ходил еще до собрания, сказал словно
решенное:
- Пойдешь ко мне заместителем. Чувалы с зерном тягать не заставлю. По
полям мыкаться тоже не будешь. Верный глаз нужен. Сиди и приглядывай.
Петрович моргал растерянно. Разом запричитали жена и внучка:
- Он еле пекает... Вовсе здоровья нет. На таблетках сидит. Помрет...
- Помрет? - переспросил Корытин. - Мы все помрем. Второго веку не
будет. Но помирать легче со спокойной душой. А не в слезах да в соплях,
из-за плетня выглядая да слушая, как колхозная скотина с голоду ревет.