"Борис Екимов. Пиночет" - читать интересную книгу автора

Корытин говорил мягко, с улыбкой, он умел это делать.
Зазвонил телефон. Корытин поднял трубку и услышал голос отца:
- Ты, сынок?.. На месте уже? Работаешь? Слава богу. Спасибо тебе...-
Отец глубоко вздохнул. Через телефонный провод явственно был слышен этот
вздох облегчения. - Спасибо тебе, сынок. И прости меня Христа ради. Ты
пообещал, уехал, а я, старый грешник, не поверил. Думаю: это пустая говоря,
потом увильнет, чего-нибудь придумает... Спасибо тебе, мой сынок...
Спасибо...
Корытин слушал опустив голову и прикрыв ладонью глаза. А когда
отцовская речь оборвалась и телефонная трубка запела гудком, Корытин не
опустил ее. Держал, слушал, словно ждал иного. И наконец положил трубку,
потом отвел от лица ладонь.
Глаза его глядели холодно. После недолгого молчания он сказал,
ошеломляя уже в иное поверивших людей:
- Тянуть нечего и некогда. Завтра - собрание. Всех - не созывать.
Лишняя галда. С утра пусть во всех подразделениях выберут уполномоченных.
Протоколы оформлять как положено. Чтобы потом никто не придрался. В
шестнадцать ноль-ноль соберемся. Сегодня в четырнадцать всем руководителям
бригад, ферм и прочего быть у меня. Определим, кого выбирать.
Голос звучал скучно, скрипуче, словно через силу.
Назавтра Корытина-младшего выбрали председателем колхоза. Единогласно.
Голосование - тайное, как и должно быть.
Повторись эти выборы даже неделю спустя, такого бы не случилось.


7

Ранним утром в Староселье и Зоричеве, считай, в одночас загромыхали по
кочкастым хуторским улицам просторные телеги-стоговозы, прицепленные к
могучим тракторам "Кировцам"; вослед им - рогатые стогометы.
Днем раньше в бригадах, на фермах было объявлено, что хорошее сеяное
колхозное сено - житняковое, эспарцетовое, - какое в сенокос по дворам
растащили, надо вернуть. Объявленное послушали, похмыкали. Мало ли нынче
слов...
Но ранним утром загромыхали по улицам пустые телеги-стоговозы, зарычали
тракторы, идущие друг другу вослед. Нашествие началось.
На хуторе Зоричев далеко ехать не пришлось, встали у первого же двора.
Из одной кабины вылез Степан - кум нового председателя, из другой-
участковый милиционер Максаев. Хозяйское гумно размещалось рядом, за
крепкими жердевыми воротами. Их широко отворили, зашли. Стог эспарцетового
зеленого сена красовался на самом виду. На защиту его бежал от дома хозяин,
крича:
- Куда лезете?! Чего на чужом базу потеряли?!
Степан, глядя поверх головы хозяина, что при его высоком росте было
нетрудно, заученно проговорил:
- Правление постановило. Эспарцетовое и житняковое сено со дворов
свезть на ферму.
- Со своего гумна и вези! - зло ответил хозяин.
- Свез, - коротко объявил Степан. - Вчера. Две телеги. Жена досе ревет.
Утром и завтракать не дала.