"Борис Екимов. "Пастушья звезда". Рассказ. {new,h}" - читать интересную книгу автора

Тимофей у своего вагончика поставил удочки, сел покурить. В хозяйском
дворе шумели. Обойдя кошары, базы, встал возле Тимофея Алик. Он глядел в
сторону дома, слушал голоса.
- Не уехали...- посетовал он.- Орут.
- Ну и спи у меня,- сказал Тимофей.- Койка есть, матрас есть, одеяло.
Спокойненько переночуем.
- Зина! - закричал вдруг Чифир, выбегая из вагончика. Он споткнулся на
пороге и рухнул на землю. - Зина!! - звал он, поднимаясь.- Зина!
Лицо его было в крови. Тимофей схватил Чифира.
- Зачем она тебе?! Иди ложись! Но Чифир рвался из рук.
- Она жена моя! Законная! Перед богом!
Что-то смешалось в его бедной голове, что-то запуталось.
- Зина! - кричал он. - Зина! Подошел от двора хозяин, спросил:
- Чего орешь? Напился - спи.
- Где Зина?!
Он рванулся и побежал.
- Пускай, - сказал хозяин. - Где-нибудь упадет, проспится!
-Зина! Зина!!-слышался уже издалека, из хутора, громкий зов.- Ты где?!
- Я у Тимофея посплю,- сказал Алик отцу.
- Ну и спи. А то там...-Он повернулся и пошел ко двору, к дому.
- Ложись... - сказал Тимофей, трогая мальчика за плечо. - Ложись.
Он устроил Алика, сам вышел на порог. Шумели во дворе. А где-то на
хуторе вдали кричал Чифир:
- Зина! Зина!
Тимофей вернулся к мальчику. Тот еще не спал.
- Мама меня укладывала,- вспомнил Алик,- песню пела... И он запел
вполголоса на своем языке, потом смолк, прошептал:
- Я ночью летаю к ней. Как засну, так лечу и лечу. Она меня ждет, и
сестренки ждут. Каждую ночь...
И он тоже снова запел сам себе на своем языке. Тимофей помог ему, тоже
негромко:

Ты, овсенка-дуда,
Иде ты была?..
Иде я была,
Коней стерегла...

Когда это было?.. Давным-давно, словно не в этой жизни, а в полузабытой
сказке пела мама над ним нехитрую песню. Потом он, правда редко, над
своими ребятами... Давным-давно... А помнилось все, до единого слова.

А иде эти кони?
За воротами стоят.
Ты, овсенка-дуда,
А иде те ворота?
Волна унесла, волна унесла.
Овсенка-дуда, а иде та волна?
Быки выпили, быки выпили...

Мальчик ткнулся лицом в Тимофееву руку и замер. У Тимофея перехватило