"Ольга Егорова. Хранящие тепло " - читать интересную книгу автора

ночного вторжения. Но она этого и не потребовала. Она восприняла его
появление так естественно, как будто они заранее обо всем договорились. Как
будто заранее знала то, о чем сам Денис еще несколько минут назад даже и не
догадывался. Ей не нужно было ничего объяснять.
- Я не ложусь так рано. Ну, проходи, что же ты стоишь?
Он переступил порог, и Саша закрыла за ним дверь, заставив его
смутиться еще сильнее от собственной неуклюжести. Некоторое время они стояли
в полной тишине и темноте. Чечетка, неустанно отбиваемая часами, оказалась в
тот момент единенной приметой убегающего времени. Нащупав в темноте
выключатель, она нажала на клавишу и прищурилась от света. Денис смотрел на
нее, не отрываясь.
- Проходи, - снова повторила она, - сюда, в комнату.
Разувшись, он послушно пошел вслед за ней. На стене висела большая
черно-белая фотография в рамке. Девушка, изображенная на ней, отдаленно
напоминала Сашу. Такие же большие грустные глаза...
- Кто это? - спросил он, пристально всматриваясь в черты, казавшиеся
ему знакомыми. Он как будто уже видел эту фотографию раньше. Или, может
быть, это все-таки была Саша... - Это ты, Саша?
Она обернулась и, улыбнувшись спокойной улыбкой, тихо сказала:
- Нет, что ты. Мы просто похожи. Это Марина.
- Марина...

***

- Солнце - мое, а шагает по всем городам. Солнце - мое, я его никому не
отдам!... Замечательно сказано, дядя Федор?
- Солнце - твое... - с большим сомнением в голосе пробормотал
приятель. - Не знаю. С каких это пор ты стихи сочиняешь?
Федор не мог скрыть своего недоумения, за десять лет знакомства впервые
наблюдая Дениса в подобном состоянии.
- Это не я сочинил. Это Марина!
- Какая еще Марина?
- Цветаева, неотесанное ты бревно! Цветаева Марина!
- А-а-а... - протянул Федор, словно успокаиваясь. - Ну, это еще
полбеды. А я уж боялся за твое душевное здоровье...
- К черту душевное здоровье! Больная душа по крайней мере дает тебе
почувствовать, что ты - живой. Живешь, дышишь, видишь. Чувствуешь... А
здоровая - ее как будто и нет. Не болит, и ты ее не чувствуешь... Ни на час,
ни на луч, ни на взгляд, никому, никогда, пусть погибают в бессменной ночи
города!..
- Слушай, заткнись по-доброму, - беззлобно прервал его Федор, -
серенады девкам под балконом пой, если тебя так распирает. Но я, кажется,
догадываюсь, в чем причина...
- Да ну?
- Ну да!
- Оч-ч-ень содержательная у нас с тобой беседа получается! - захохотал
Денис. - Да ну, ну да. Это, короче, слушай, тыры-пыры. Как ее там?
- Выходит, я был прав. А ты ведь еще сопротивлялся!
- Ты о чем?
- О ней! - с пафосом произнес Федор и, выдержав торжественную паузу,