"Тигровая луна" - читать интересную книгу автора (Айронс Эдвард С.)

6

Под грязным деревенским забором солнце рисовало узоры из яркого белого света и черных теней. Ханух стал позади Дюрелла на колени, ловко вскрыл тюбик с антисептической мазью и нанес её на раненую руку, затем встряхнул чистый носовой платок и быстро и аккуратно начал перевязывать рану. Внезапно пальцы Хануха задрожали и Дюреллу пришлось самому заканчивать перевязку, глядя на молодого иранца, который кусал губы и бормотал извинения.

— Он был моим лучшим другом, — говорил Ханух. — Ему повезло. Когда убийцы Хар-Бюри его схватили, смерть его оказалась быстрой. Адаму Билю повезло меньше. Они долго его допрашивали.

— Как ты узнал об этом?

— Я наблюдал. Из укрытия. Им удалось перехитрить нас после того, как вы покинули развалины. Одна группа уехала — это были китайцы — а мы продолжали прятаться. Я пошел на разведку, и, пока меня не было, они взяли Айка и Биля. Я ничем не мог помочь. Их было слишком много. Айк пытался сопротивляться, и его сразу застрелили. А Биля пытали.

— Как ты думаешь, что они от него хотели?

— Карту, которую он отдал вам, сэр.

— Разве ты это заметил?

— Да, сэр. Они сделают все, чтобы вернуть её, все, чтобы не дать вам привезти её в Тегеран и раскрыть штаб-квартиру Хар-Бюри. Прошлой ночью я поехал через пустыню в надежде встретиться с вами. Я угнал грузовик у людей Хар-Бюри после того, как Биль умер.

Ханух поджал губы.

— Вы должны отдать мне эту карту, Дюрелл.

— Я об этом подумаю, — ответил тот.

— Сэр, вы мне не доверяете?

— В последнее время я никому не доверяю.

— Я понимаю, но уверяю вас…

— Пойдем, Ханух. Нам надо идти.

Темные глаза Хануха на мгновение ожесточились, но затем он выпрямился и взглянул на деревенские ворота. Две женщины в черных платьях и покрывалах шли из деревни, ведя ослов. Женщины даже не глядели в их сторону, словно они не существовали или были невидимыми. Запах древесного угля разносился в жарком воздухе, а вонь экскрементов и мочи была настолько плотна, что могла бы послужить опорой глиняному деревенскому забору. Женщины собрались около водоема. Если кто-то и был осведомлен об арабах и их грузовике или о схватке неподалеку от ворот, то не подавал виду.

"Рено" исчез. Как и его толстый владелец, и контрабандные винтовки. Ханух с Дюреллом направились по узким улочкам к зданию караван-сарая. Никто не пытался их остановить. У главного входа криво висел пыльный плакат «кока-колы» и стоял бензиновый насос. Армейский грузовик был поставлен здесь же и казался неуместным во внутреннем дворике среди верблюдов, коз и ослов. Так же как и Ханух в своей военной форме.

Курды, сидящие на корточках вокруг костра, загадочными глазами смотрели на Хануха, пробиравшегося мимо них к грузовику.

Ханух остановился.

— Новая неприятность.

Дюрелл это тоже заметил.

— Ты оставил капот открытым?

— Нет, конечно же нет.

Иранец негромко выругался на фарси и прыгнул в кабину. Курды столпились вокруг костра и стали есть. Когда Ханух начал проверять зажигание и стартер, из мотора послышались безжизненные щелчки. Больше ничего не произошло. Дюрелл обошел машину и взглянул на двигатель.

— Исчез распределитель зажигания, — констатировал он.

Ханух выпрыгнул из кабины. Его темное лицо вспыхнуло от злости. Он подошел к курдам и стал быстро говорить на их языке. Дюрелл заметил, что все путники в караван-сарае наблюдают за ними. Пряча глаза, они явно забавлялись происходящим. Большинство было настроено враждебно.

— Они говорят, что ничего не знают и ничего не видели, — мрачно буркнул Ханух.

— Предложи им деньги.

— Это против наших принципов…

— Как далеко до шоссе?

— Если мы пойдем пешком, на нас легко устроить засаду.

— Точно. Заплати им.

Главным у курдов был высокий бородатый мужчина, с достоинством носивший свою одежду. Он взял деньги Хануха в огромную песчаного цвета лапу и кивнул, разговаривая при этом с соплеменником в выдержанном тоне с вопросительными интонациями. Под конец он пожал плечами и повернулся к Хануху, который сердито слушал.

— Он говорит, что распределитель зажигания взял араб. Когда этот курд спросил у него, почему тот трогает казенное имущество, араб ответил, что это я его послал. Безнадежно. Они его выбросили где-нибудь в пустыне, в нескольких милях отсюда. А другого распределителя нам сейчас не достать. Итак, придется идти пешком.

— Не обязательно. — Дюрелл глянул в сторону высокого курда. — Попроси его о помочь нам. Мы заплатим.

— Вы сможете ехать на верблюде или осле?

— С большим успехом, чем идти пешком.

— Хорошо. Но ваша рана требует ухода. Вы неважно выглядите, мистер Дюрелл. — Ханух колебался. — Вы не хотите делиться со мной информацией, но ведь мы союзники, верно?

Дело уладилось быстро. Из-за жары курды оставались здесь до вечера. Ханух договорился о комнате в караван-сарае. Не имело смысла сейчас волноваться по поводу арабов и «рено», или из-за Таниного платья, найденного Дюреллом в грузовике.

Армейский грузовик лишился всех съемных частей, но попытка забрать их у молчаливых людей из внутреннего дворика уже не имела смысла. Горячий ветер принялся стенать и мести по деревне песок, так что Дюрелл рад был подняться в комнату, раздобытую Ханухом. Аптечка первой помощи из армейского грузовика оказалась нетронутой, и Ханух смог получше его перевязать. Дюрелл чувствовал себя усталым и разочарованным. Веки слипались, голова болела. Ханух обещал покараулить все время, пока они будут здесь. Больше делать было нечего. Таня исчезла надолго. Дюрелл растянулся на соломенном матраце, который вместе с жизнью составлял на данном этапе все его имущество. Он больше ни о чем не беспокоился. И через какое-то время заснул.

Он проснулся в темноте в похожей на камеру комнате, разбуженный глухими ударами и шарканьем ног, доносившимися снаружи. Он обливался липким потом. Кто-то крикнул, и он инстинктивно скатился с узкой койки на грязный пол и выхватил из-за пояса револьвер. Старая дощатая дверь распахнулась внутрь, и в неё клубком ввалились дерущиеся, ругающиеся мужчины. Трое нападали на отчаявшегося Хануха. В полутьме блеснул нож. Где-то треснуло стекло. Дюрелл откатился в сторону, и как раз в это время что-то шлепнулось на койку, где ещё недавно он спал. Рядом появились мужские ноги в брюках, и Дюрелл нанес удар ногой. Мужчина завизжал, схватился за ушибленное место и, шатаясь, убрался прочь. Вдруг Ханух закричал, и Дюрелл вскочил в своем углу на ноги, держа в руках револьвер. Хануху приходилось туго. Дюрелл оттолкнул какого-то худого парня в сторону и вмазал револьвером в бородатое лицо. Брызнула кровь. Дюрелл почувствовал, как у него пытаются выхватить револьвер, и нажал на курок.

Эффект оказался ошеломляющим. В маленькой комнате ещё долго не смолкало эхо прогремевшего выстрела.

Трое мужчин бросились вон. Ханух стоял на четвереньках и тряс головой. Его холеные усы пропитались кровью, хлеставшей из носа, а глаза глядели виновато.

— Они напали внезапно…

— Кто они?

— Убийцы, работающие на Хар-Бюри. Это была первая атака.

— Но мы же её отбили.

— На этом они не остановятся. Нас не выпустят отсюда.

— Где курды?

— Уехали без нас. Возможно, им заплатили больше. Я предупреждал, что деньги здесь бесполезны.

Дюрелл подошел к дверям и выглянул в сводчатый коридор. Повсюду было необычно пусто. Внутренний двор, ещё недавно кишевший народом, совершенно обезлюдел. Он кликнул хозяина, но никто не отозвался. Нападавшие скрылись в вечерних сумерках, но он хотел знать, остаются ли они все ещё поблизости. Мощь Хар-Бюри напоминала щупальца осьминога, которые могли дотянуться до Дюрелла, где бы он ни был. Дюрелл вытер с лица пот и грязь и вдруг подумал о холодном освежающем душе.

— Мы здесь, как мыши в норке, — сказал он Хануху, — и пора уходить. Если потребуется, пойдем до Тегерана пешком.

Он пересек внутренний двор и остановился у брошенного армейского грузовика. Сейчас машина выглядела так, будто её обглодала саранча. Покрышки были сняты, исчез брезентовый верх, сиденья из кабины, солнцезащитный щиток, баки для воды, деревянные полки, панель приборов и проводка — растащили все. Дюрелл пнул ногой золу, оставшуюся от костра курдов. Некоторые угольки ещё тлели. Он посмотрел на небо. Всходила луна. Неподалеку выла собака.

— Нужны вода и пища, — сказал он.

— Можно поискать на кухне.

Они нашли немного холодного риса, несколько кусков баранины и ручной насос, из которого полилась мутноватая вода, когда Ханух его раскачал. Дюрелл взял глиняный горшок, обмотал его веревкой и сделал веревочные петли, чтобы удобно было нести. В пустой кухне стояла тишина. Ханух был бледен. Он смыл кровь с лица и усов.

— Мы здесь в ловушке, мистер Дюрелл.

— Сюда постоянно кто-то приезжает, а кто-то уезжает, так ведь?

— Только торговцы с караванами.

— Ладно, пойдем посмотрим.

На улицах все было спокойно. Глиняные дома жались друг к другу, затеняя дорогу. Дюрелл с Ханухом дошли до деревенских ворот, никого не заметив. На западе, в пустыне, догорали последние лучи заката. Холмы выглядели суровыми и безжизненными. Едва заметный след, оставленный караванами, редкими грузовиками, ослиными и верблюжьими копытами, означал дорогу домой. Опять становилось холодно. Дюрелл задрожал и повернулся к Хануху.

— Интересно, куда делись те трое, что на нас напали?

— Их спрячут деревенские жители. Многие симпатизируют Хар-Бюри. Другие подчиняются ему из страха.

— Но убийцам ведь пришлось сюда как-то добираться?

— Я не понимаю, что вы имеете в виду…

— Их послали задержать нас. Они деревни не покидали. Значит, где-то здесь то, на чем они собираются отсюда уехать.

Глаза Хануха сверкнули.

— Действительно. Машина, может быть джип.

— Пойдем поищем. Предпочитаю выступать в роли охотника.

Дюрелл направился назад к караван-сараю. Там все ещё не было ни души. В сводчатом коридоре он обнаружил керосиновую лампу, снял её, зажег оставшимися спичками и стал выискивать на полу кровь. Он был уверен, что ранил одного своим выстрелом. Обнаружив несколько капель почти под ногами, пошел по ним в заднюю часть гостиницы. Миновав кухню, они подошли к неприметной двери. Прямо над железным запором виднелся кровавый отпечаток ладони. Дюрелл прислушался, но за дверью не раздалось ни звука. Он резко толкнул дверь и влетел внутрь с револьвером наизготовку. В темноте перед ним оказались земляные ступени, ведущие вниз. Дюрелл поспешно спустился туда в сопровождении Хануха, держа лампу как можно дальше в сторону.

Послышался женский вопль, и он распознал напуганный голос хозяина. Они находились в подвальном хранилище, и кроме владельца гостиницы с женой здесь, видимо, никого не было.

— Куда делись хашишимы? — сердито спросил Ханух.

Мужчина — индус трясся от страха.

— Сахиб, я беден, но честен, у меня только жена, а детей нет, мы одни во всем мире, мы из всех сил боремся за существование…

— Заткнись.

Подвал был пуст. Другая дверь привела их к новым грязным ступеням. Они оказались в соседнем деревенском доме. В единственном круглом помещении с дырой для дыма в старомодной крыше тоже никого не было. Но Дюрелл заметил на полу пятна крови.

— Ханух, я слышу запах бензина.

— А я нет, сэр.

— Пошли.

Они обнаружили джип за домом, под навесом из пальмовых листьев. На них яростно залаяла собака, но Ханух прогнал её прочь. Следы нападавших здесь терялись. Вероятно, — подумал Дюрелл, — один из них ранен серьезно, и остальные перенесли его туда, где ему смогут оказать помощь. Дюрелл быстро осмотрел джип, нашел открытую канистру с бензином, которая выдала ему присутствие машины, и принялся соединять провода зажигания. Через несколько минут мотор взревел.

— Все американцы — толковые автомеханики, — осклабился Ханух.

— Такой у нас стиль жизни, — пояснил Дюрелл.

Джип был старый и ржавый, и вторая скорость у него не включалась, но он с ревом вывез их за ворота деревни. Через несколько минут оазис скрылся из виду за бугристыми безлюдными холмами. Ярко светила луна. Они придерживались дороги, которая вела на северо-запад, к краю пустыни и к шоссе на Тегеран.

Дюрелл вел машину, воюя с упрямым рычагом переключения скоростей. Он не осмелился включить фары и доверился лунному свету. Природа начала меняться после первых же миль. Появился низкорослый кустарник, по обеим сторонам холмы вздымались все выше. Ханух постоянно смотрел назад, но погони не было.

— Они будут ждать нас впереди, — предсказал иранец.

— Откуда они узнают, что мы сбежали из деревни?

— Узнают, — мрачно пообещал Ханух.

— Когда ты разговаривал с деревенскими жителями и с людьми из каравана, кто-нибудь упоминал про Таню?

— Нет.

— Никто её не видел?

— Никто в этом не признался. Думаете, она опять у них?

— Нет, я так не думаю, — решил Дюрелл.

— Это чудо, — сказал Ханух, — что человеческое существо наконец побывало на Луне.

— Мираж, — проронил Дюрелл. — Хар-Бюри в самом деле такой опасный политик, как все считают?

— Более чем опасный. Мой шеф, полковник Сааджади, утверждает, что в управлении разведки его числят объектом номер один. В качестве своих орудий он использует кого угодно. Играет на жадности бедных и страхе богатых. Мы давно охотимся за ним. И только вы знаете, где его можно найти.

Дюрелл ничего не ответил.

— Дайте мне, пожалуйста, карту, — попросил Ханух.

— Я её уничтожил.

— Тогда расскажите, где его можно отыскать.

— Хорошо. Но только когда доберемся до Тегерана. Не раньше.

— Может, мы никогда туда не доберемся.

— Тогда тебе все равно мои сведения не пригодятся, — заметил Дюрелл.

— Почему вы мне не доверяете? — обиделся Ханух.

— Издержки профессии, — ответил Дюрелл.

Дорога вилась по неровным каменным холмам. То и дело они проезжали по краю отвесных ущелий. Зябкую ночь прорезал оглушительный рев работающего двигателя. Любой, кто поджидал бы их в нескольких милях отсюда, мог узнать о их приближении. Но ничего не поделаешь, — решил Дюрелл.

Согласно его оценкам, они уже проехали половину дороги до шоссе, когда он вдруг резко затормозил. Тормоза были неисправны, и джип соскользнул на обочину, остановившись почти у самого края обрыва. Ханух уже собрался протестовать, но затем увидел следы покрышек, уходящие за край скалы. Дюрелл рассоединил провода зажигания, и мотор заглох.

— Будь осторожен, — прошептал Ханух.

Среди холмов царило спокойствие; слышны были вздохи ветра в кустарнике и отдаленный гул самолета, который напомнил им, что цивилизация где-то рядом. Дюрелл ощутил запах тлеющего дерева. Он вышел из джипа, подошел к краю дороги и взглянул вниз в узкую долину. Неожиданно для себя он увидел мерцание воды. Рядом в лунном свете вырисовывались обломки грузовика.

"Рено" фарси.

Ханух был в нерешительности.

— Мне кажется, это ловушка.

— Но я должен задать несколько вопросов — если там, конечно, есть кто-то живой.

Он шагнул через край глубокого оврага и стал спускаться по борозде, пропаханной летевшим вниз грузовиком. Запах дыма здесь ощущался сильнее. Журчание ручья показалось удивительно чуждым после сухих пустынных ветров. Часть груза — старые запчасти для автомобилей — разлетелись по ручью. Но ящиков с винтовками видно не было. Он услышал тонкий голос фарси и рыдающий — его женщины. Дюрелла заинтересовало, куда делся араб, и он тут же его увидел — лежащего неподалеку мертвым. Компаньоны даже не потрудились похоронить его. Видимо он погиб, когда грузовик свалился вниз.

На берегу ручья горел небольшой костер, к нему жались фарси с женщиной. Женщина сидела на корточках, раскачиваясь взад-вперед и придерживая сломанную руку. Ее муж, вооружившись лопатой, усердно копал каменистую почву. Здесь же стояли ящики с винтовками. Фарси непрерывно изливал потоки недовольства на раненую женщину.

— А вот и мы, — провозгласил Дюрелл, возникая перед ними.

Фарси в смятении потянулся за оружием. Потом понял, что это Дюрелл и Ханух, и оцепенел. Женщина завизжала, но вдруг умолкла, словно ей сдавили горло.

— А, мой американский друг! — заулыбался фарси и умиротворяюще развел руки. — Аллах уже наказал меня. Разве к этому можно что-то добавить, дорогой сэр?

Ханух ногой отшвырнул оружие фарси в сторону. Дюрелл понял, что тот пытался зарыть в землю контрабандные винтовки.

— Что с вами произошло? — спросил он.

— Бандиты! Убийцы! Иностранцы! — завопила женщина.

— Успокойся, любовь моя, — остановил её фарси. — Неужели ты хочешь накликать их обратно?

Дюрелл понял, что обличительная речь была предназначена не для них.

— Кто были эти иностранцы?

— Аллах их знает. Они поджидали на дороге, их было много, много иностранцев, Аллах мне свидетель. Я всего лишь бедный торговец, который пытается выжить.

— Они не ограбили вас, — заметил Ханух.

— Только потому, что мой несчастный водитель запаниковал и съехал с дороги. Аллах наказал его. Бандиты не стали больше нас преследовать. Мы здесь пробыли ночь и день. — Мужчина улыбнулся. — Я о вас беспокоился, сэр.

— Ну конечно, — согласился Дюрелл. — Бандиты случайно не были китайцами?

— Да, да! А как вы узнали? — Единственный глаз фарси широко раскрылся. — О, вы, американцы, такие умные!

— Та-По? — спросил Ханух.

— Возможно.

— А девушка? Мисс Таня?

Мужчина вдруг как язык проглотил. Он ничего не видел. Он ничего не знает. Он клялся в этом всеми своими надеждами на райское блаженство.

— Но её платье было в твоем грузовике, — занервничал Ханух. — Здесь опасно, Дюрелл. Нужно убираться отсюда. Позвольте мне самому с ним поговорить.

Дюрелл кивнул.

— В любом случае я ему должен за те удары по голове.

Фарси на корточках стал пятиться назад, пока не оказался наполовину в ручье. Женщина смеялась над ним. Ханух приволок его назад к огню и поднес его пальцы к пламени.

— Ты нам расскажешь про девушку, про то, как она очутилась в вашем грузовике и что с ней случилось. Может, ты её продал китайцам?

— Нет, нет, к тому времени она исчезла!

— А, так ты про неё знаешь?

— Да. Отпустите, пожалуйста. Я очень чувствителен к боли.

— Я пока тебе ничего ещё не повредил.

— Она была необычная девушка, сэр. Тоже иностранка. Что все вы, иностранцы, делаете в моей стране?

— Я тоже иностранец? — спросил Ханух.

— Нет, сэр. Я не вас имел в виду, но…

— Расскажи нам о девушке, — прервал его Дюрелл. — Где она?

— Я не знаю, клянусь! Она от меня убежала. Женщина помогла ей. Она ревновала. Девушка была очень красивая, но очень странная. Не в своем уме. А моя женщина её ненавидела. Может, Аллах её наказал за то, что она помогла той убежать! Останься девушка со мной, вы бы, джентльмены, были удовлетворены.

— Куда она направилась?

— Я не знаю. Она просто исчезла. Я слышал в деревне, что её видели с курдами, торговцами с севера. Уверен, она скрылась среди них.

Дюрелл посмотрел на Хануха, и тот сказал:

— Курды нас все ещё опережают. Но я думаю, он лжет.

— Возможно. Но здесь её определенно нет.

— Тогда она у Та-По.

Дюрелл вздохнул.

— Надеюсь, нет.

Они оставили фарси с его женщиной и полезли вверх по крутому склону ущелья к машине. Дюрелл снова соединил провода зажигания, и мотор сразу ожил.

— Мне кажется, — сказал Ханух, — что эта дорога для нас крайне опасна.

— Я согласен, — подтвердил Дюрелл, — Вскоре мы с неё свернем.

Дорога впереди ныряла вниз и пересекала невзрачную равнину, чтобы привести к другим скалам. Слева были низкие столовые горы, и высокие горы на севере. Оттуда дул ветер. Он приносил с собой запах соляных болот, и Ханух посоветовал придерживаться северного направления. Далеко впереди в лунном свете тускло поблескивали огоньки.

— Может, это Хаджибад, — предположил Ханух. — Он у железной дороги.

Дорога снова полезла вверх. Дюрелл ощутил растущее напряжение. Огоньки исчезли. Им ещё ехать много миль, а джип еле полз. Дорога займет по крайней мере три часа, если джипу удастся взобраться на эту высокую гряду. У Дюрелла появилось чувство, что за ними наблюдают. Но вокруг был только пустынный ландшафт. Он подумал о Та-По, охотящемся на девушку. Та-По и мятежник Хар-Бюри, должно быть, объединились. Он спросил себя, так ли уж Таня беззащитна. Она проявила удивительные способности к выживанию на этой первобытной земле.

— Сейчас на север, сэр, — сказал Ханух. — Ближайшая железнодорожная станция — Аб-е-Гарм. Часть пути будет ужасна, но мы должны выбраться к трансиранской железной дороге. Это лучшая возможность.

— Далеко до Аб-е-Гарм?

— Двадцать-тридцать миль.

— И нет проторенной дороги?

— Нет, сэр.

— Может, джип туда и доедет, но управлять им — все равно что размахивать флагом.

Дюрелла начало беспокоить, а хватит ли им горючего. Индикатор не работал, и он остановил машину, чтобы погрузить в бак хворостинку. Вынул он её почти сухую. Бензина оставалось меньше галлона. Дюрелл порылся за задними сидениями в поисках запасных канистр. Там не было ни одной. Он сдернул поношенные и засаленные сиденья, и обнаружил две плоские канистры. Удивительно, что они не попались ворам. Дюрелл вынул канистры, и при этом они приятно булькнули. На мгновение он испугался, что в них может оказаться вода, отвинтил одну крышку и принюхался. От облегчения у него задрожали руки. Торопливо опрокинув канистру в бак, он вернулся в машину.

Спустя десять минут он опять нажал на тормоза и сказал:

— Нам лучше свернуть прямо сейчас.

Они уже были наверху, на высоте примерно 6000 футов. Ночь выдалась очень холодной. Хануха, сидевшего рядом с Дюреллом, била крупная дрожь. Впереди два величественных холма образовывали проход, через который дорога тянулась дальше. В каменных скалах болезненно отзывалось покашливание мотора. Тени в теснине были черными и зловещими. Дюрелл поглядел направо и налево. Направо ехать было нельзя: практически вертикальная скала. Слева был обрыв, а внизу до самого горизонта простиралась залитая лунным светом солончаковая низина. Заходящая луна окрасилась красным.

— Посмотри вверх, Ханух. Ты их видишь?

— Нет, сэр.

— Лунный отблеск на стекле. На ветровом.

У Хануха перехватило дыхание.

— Да, сэр. Похоже на машину разведки. Может, Хар-Бюри?

— Или Та-По. Что в лоб, что по лбу. Любой будет счастлив убить нас и не допустить меня в Тегеран.

— Они едут, — напряженно выдавил Ханух. — Они нас заметили.

Неприятельская машина осторожно ползла по затененной теснине, смахивая на противного таракана. Она до отказа была набита людьми. Торчащие вверх ружья напоминали ощетинившегося дикобраза. Дюрелл включил задний ход. Джип визгливо выразил свое неудовольствие, но затем покатился назад.

— Их можно объехать? — спросил Дюрелл.

— Мы не уйдем от них, если поедем обратно.

— Я не об этом. Объехать их можно?

Ханух пожевал свой ус.

— Можем попытаться через соляные болота. Но нужно ехать быстро. — Он с трудом улыбнулся. — Это шанс. Хотя можно увязнуть в трясине.

— Они тяжелее нас. И застрянут первыми.

— Это очень опасно, сэр Дюрелл.

— Не опаснее тех мордоворотов, которые к нам приближаются.

Когда они катились вниз по склону к соляным болотам, над головами просвистела пуля. Земля внизу казалась достаточно твердой, но Ханух объяснил, что это только корка поверх коварной трясины. Дюрелл сильнее нажал на газ. Джип перескочил на третью скорость и поскакал вперед, скрежеща и раскачиваясь. Другая пуля ударилась о заднюю часть машины с громким «дзинь». Ханух нырнул вниз. Руль жил своей собственной жизнью, сопротивляясь попыткам Дюрелла им овладеть. Дюрелл напрягал все силы, чтобы его удерживать. Нужно было прорваться из теснины в болота. С боков к ним цеплялся кустарник. Край луны был еле виден над холмами. Через несколько минут станет совсем темно. Дюрелл ещё сильнее нажал на газ.

Машина преследователей их нагоняла. Ханух выкрикивал команды:

— Влево, сэр. Теперь вправо. Быстрее!

Соляная топь окружила их и, казалось, стремилась поглотить. Левое колесо вдруг внезапно стало погружаться, прокручиваясь, завывая, и разбрасывая кругом брызги. Их тряхнуло; они вырвались и понеслись дальше. Ханух приподнялся, не заботясь больше о возможных выстрелах, и прильнул к ветровому стеклу, чтобы лучше видеть местность. Он хорошо знал эти солончаки. Губы его вытянулись в невеселой усмешке.

— Сейчас немного влево. Так. Держите, держите. Сейчас опять вправо. Резче! Поворот на девяносто градусов!

Машина преследователей все ещё их нагоняла. Она уже въехала в болота, ориентируясь по их глубоким колеям. Снова под джипом проломилась корка. Они резко остановились. Ханух перелетел через капот, и Дюрелл, выдернув ремень из своих брюк, втащил его обратно. Джип застонал и вырвался из трясины.

— Видите открытое пространство, — с трудом выдавил Ханух, — езжайте туда. Это наш последний шанс.

Солончак обманчиво казался гладким и твердым. Дюрелл направил машину туда. Луна вдруг внезапно скрылась за горами на западе. Они оказались в кромешной тьме. Дюреллу оставалось вслепую вести джип по курсу, который он наметил.

Когда они выехали на открытое пространство, звук из-под колес стал другим. Разведмашина неслась прямо за ними. Очевидно, планы преследователей изменились. Они прекратили огонь — считали, что возьмут их живьем.

Передние колеса ушли вниз, и машина накренилась. Какое — то время, когда уже стало щемить сердце, они буквально бороздили песчаное море. Ханух застонал. Вдруг что-то снизу подтолкнуло передние колеса вверх, и они снова выбрались на более твердую почву. Дюрелл воевал с мотором. Колючий кустарник хлестнул по ветровому стеклу, потом ещё раз. Дюрелл обернулся. Ханух сделал то же самое и в восторге воскликнул:

— Сработало!

Разведмашина оказалась слишком тяжелой, чтобы её могла выдержать тонкая корка. Она завалилась на бок, и её затягивал водоворот из песка и солоноватой воды, прорвавшейся на поверхность. Она погружалась быстро, и бандиты поспешно покидали её, чтобы спастись.

Вдогонку Дюреллу и Хануху прозвучал лишь один безрезультатный выстрел. Пуля просвистела у них над головами, не причинив никакого вреда. Затем местность пошла вверх, и они выбрались из болота, оставив там преследователей.

Ханух откинулся на сиденье и трясущимися руками закрыл лицо.

Когда они уже подъезжали к железнодорожной станции Аб-е-Гарм, Ханух обратил внимание Дюрелла на ряд небольших кратерообразных углублений невдалеке от кургана с древними руинами.

— Это позор. Люди живут в этих старых хранилищах. В них немного прохладней днем, чуть теплее ночью. Но это так примитивно; правительству следует придумать что-нибудь более современное.

Дюрелл остановил джип. Брезент хлопал на холодном ночном ветру. В чернильно-черном небе танцевали звезды.

— Люди прямо сейчас находятся в этих норах?

— Конечно. Но зачем вы остановились?

— Я думаю, нам надо поменяться с ними одеждой.

Он вышел из джипа, отыскал в кармане несколько монеток, подошел к ближайшей дыре и склонился над ней. Аккуратно, одну за одной, бросил монетки в темноту. Последовала долгая пауза. Затем показалась грубая лестница, а ещё через некоторое время бородатый заспанный кочевник с трудом вылез наверх.

— Скажи ему, что мы хотим купить его одежду, — предложил Дюрелл. — Это нам поможет на железной дороге, если Та-По и Хар-Бюри будут там нас выслеживать.

— Они обязательно будут выслеживать.

— А мы будем кочевниками, которые третьим классом едут в Тегеран.

— Он не продаст нам свою одежду, сэр.

— Монеты привели его наверх. Несколько купюр помогут расстаться с одеждой.

Он оказался прав. Состоялись длительные торги на непонятном диалекте, и Хануху пришлось столкнуться с затруднениями, не слишком, правда, серьезными. Спустя некоторое время старец-кочевник перегнулся через край дыры и прокричал что-то вниз. Над лестницей показалась костлявая рука и швырнула на песчаный край кучу лохмотьев. Кочевник забрал у Дюрелла деньги и исчез из виду.

— Потом придется десять раз мыться, чтобы избавиться от вшей, — тяжело вздохнул Ханух.

— Лучше быть вшивым, чем мертвым, — сказал Дюрелл.

Издалека до них донесся тоскливый гудок дизельного локомотива и перестук колес по рельсам.