"Юрий Константинович Ефремов. Тропами горного Черноморья (путевые заметки)" - читать интересную книгу автора

Вот он, рядом, этот легендарный мир, где во имя науки, во имя интереса
будущих поколений охраняется в нетронутом виде роскошная и обильная природа
Западного Кавказа. Чем полнее будут люди использовать ее богатства, лесные и
пушные, горные и водные, по соседству, тем строже надо беречь эту заповедную
девственную глушь, ибо пути ее естественного развития можно полностью
познать именно тут, в ограждении от всяких вмешательств человека.
Но заповедник - не просто музей, оберегаемая древность и дикость. Он
полон жизни, и защищать нужно именно эту жизнь, защищать так, чтобы она
плодилась и множилась. Заповедные звери под защитой закона размножаются и
начинают расселяться за пределы заповедника, обогащая соседние охотничьи
угодья. Значит, перед нами не только царство защиты природы, но и источник
увеличения ее сокровищ.
Пересекаем границу (вывеска на стволе) с естественным, хотя и наивным
ощущением, что входим в некий зоопарк, в котором из-за первых же деревьев
высунутся медведи и кабаны.

ПЕРВЫЙ РАЗ НА АЧИШХО

По скользким жердочкам тропа перешла через Бешенку и сразу попала в
непролазную, как и полагается быть заповедной, чащу. Это были кустарники с
кожистой, лаковой вечнозеленой листвой. Руководитель назвал одни из них
лавровишней (их листья по форме напоминали лавровые), другие, у которых
листья длиннее и шире, с сужением к черенку,- понтийским рододендроном,
третьи - с фестончато-острорезными листьями - падубом. Все это были
колхидцы, представители древней пышной растительности, переждавшей невзгоды
ледниковых эпох под защитой хребтов Кавказа. Да и весь лес руководитель
несколько раз назвал горноколхидским.
Еще раз перешли речку. Тропинка огибает глыбы бархатно-мшистых камней
и... начинает спускаться. Туристы дружно ворчат, точно их обманули: жалко
терять набранную высоту. Но вот перед нами крутой склон, почти лишенный
травяного покрова и весь занятый могучими пепельно-серыми колоннами. Мы
попали в настоящий высокоствольный буковый лес. Такие буки уже ни с чем не
спутаешь и запомнишь навек. Сколько величия, торжественной тишины, мощи,
покоя!
Тропа поднимается полого, но резкими зигзагами. Крутой склон рождает
понятное стремление лезть прямо, преодолевая кручу. Кое-кто из туристов,
недовольный медленными обходами по загогулинам, полез было прямиком.
Экскурсовод остановил группу.
- Товарищи, смотрите, как полога извилистая тропа. Так мягко
трассировать тропы умели еще черкесы. Если идти по ней размеренно,
подчиняясь зигзагам, то можно дойти и до гребня без особой усталости. Если
же срезать углы на подъеме, как начали делать некоторые из вас, то вы
утомитесь и быстро выдохнетесь.
Из этой речи я почему-то заключил, что и признаки постройки тропы
(укрепленные жердями карнизы) можно считать наследием черкесских строителей.
Кому еще было нужно строить такую тропу в заповедных дебрях?
Все больше ощущения высоты и воздуха под ногами. Тропа устремляется
влево по косогору, и под нами, когда оглянешься на пройденный путь,
распахивается такая глубь и даль, что захватывает дыхание. Вон совсем внизу
поросший соснами бугорок - это и есть Сосновая скала, так недавно поражавшая