"Валерий Ефремов. Плевое дельце на двести баксов " - читать интересную книгу автора

Доктор полез в карман и вытащил остатки американских купюр.
Продавец "вальтера" коротко оценил их наметанным оком и объявил, что
"этого хватит", после чего сделка вступила в законную силу.

Глава восьмая

Не скажу, что у меня вообще не осталось никаких претензий и вопросов к
плану Бориса. Зачем, к примеру, привлекать к операции совершенно
постороннего человека, то есть меня? Неужели тот, кто достал им код от
сейфа, не мог этот самый сейф и вскрыть, имея прикрытие в лице Бориса?
Но в общих чертах план выглядел совсем недурственно, и я не стал
напрягать подельника мелочными придирками.
Да и вообще - утро вечера мудренее.
А наутро, 11 августа, мне пришло в голову, что, погрязнув во всех этих
криминальных перипетиях, я совсем забыл про Ольгу. Я вообще-то дал себе
зарок: сначала разобраться со всем, что на меня навалилось, а потом уж, не
отвлекаясь вообще ни на что, в полной мере насладиться (именно насладиться!)
ее обществом. Но почему бы мне хотя бы не позвонить ей? Причем немедленно?
- Алло, - раздался ее сонный голос.
- Надеюсь, я не разбудил тебя, дорогая?
- Именно это самое ты и сделал. У тебя, вероятно, есть для такого
поступка веская причина?
Да... А я-то, наивный, думал, что доставлю любимой женщине радость
одним только фактом общения с ней.
- Конечно, есть, - подавив вздох разочарования, соврал я.
- Какая же? - Что-то не услышал я в ее вопросе жгучего интереса.
- Я вышел на след твоего обожаемого мужа, - продолжал я гнать туфту.
- Господи, что это еще за след?
- След зовут Цикля, - важно пояснил я.
- Да плюнь ты на них обоих!
- На каких таких обоих? - не врубился я.
- И на след, и на мужа. Ты пойми, дуралей: Макса для меня более не
существует. Значит, и искать его - занятие не только бессмысленное, но и
вредное. А если рассматривать данное дело с чисто теоретической точки
зрения, то Максим или уже труп, или в безвозвратных бегах, что, по сути,
одно и то же. - При этом моя любовь, как мне показалось, сладко зевнула.
В общем-то, я предполагал, что Ольга в уме именно так и рассуждает, но,
услышав ее мысли вслух, я даже как-то растерялся.
- А Светлана Васильевна? Как с ней быть? - сумрачно спросил я.
- Да она сынка своего, подонка этого, терпеть не могла. Видеть его не
хотела. Ну и он отвечал ей тем же. Зато теперь, когда его не стало, у нее
появились розовые воспоминания о нем. Она ими дорожит, они для нее - всё! У
этой женщины, кроме липовых воспоминаний о сыне, ничего в жизни больше нет.
И ты хочешь лишить последнего, что у нее есть, найдя этого оболтуса!? До
чего ж ты бессердечный человек, Игорь Брагин! Мне ты казался совсем другим.
Учитывая иронический склад ума Ольги, я не мог понять, всерьез ли она
так считает, как говорит, и потому предпочел перевести разговор на другую,
куда более волнующую, тему:
- Ну а ты чем сегодня занята? Располагаешь свободным временем?
- Вот теперь ты мыслишь в правильном направлении. Узнаю прежнего