"Валерий Ефремов. Убийца ее мужа " - читать интересную книгу автора

своим бюрократическим раритетом так и не расстался.
Пришлось Станиславу вернуться и прихватить с собой большую
хозяйственную сумку, с которой он обычно заезжал в торгующий по сниженным
ценам гипермаркет, где закупал продукты сразу на неделю.
Торговец золотом его ждал, сидя на лавочке, крепко сжав в руках свой
легендарный портфель и устремив прямо перед собой неподвижный взгляд.
Шуйский осмотрел окружающую местность довольно-таки поверхностно,
поскольку никаких неприятных сюрпризов от Малахова пока не ожидал. Тот,
конечно, тертый хрен и много лет крутился в криминальной среде, но всегда
действовал в одиночку. А все его связи в преступном мире исчерпывались
знакомством с ворами хотя и заслуженными, но потерявшими былое влияние, и
никакой более-менее серьезной криминальной структуры современного типа за
спиной Малахова не числилось.
Станислав считал этого дельца настоящим коммерческим феноменом, и то,
что в девяностые годы, когда крупные деньги делались либо с использованием
связей на правительственном уровне, либо с помощью оружия, Петр Малахов,
обычный, в сущности, барыга-индивидуал, свое состояние не только не потерял,
но и многократно приумножил, выглядело просто чудом.
Шумский связывал подобный финансовый успех с тем, что мафиозные
структуры и крупные банды заняты были в постсоветский период борьбой за
контроль над госсобственностью и такой мелочевкой, как рынок золота, не
сильно интересовались.
Так что не Шуйский, а именно частный делец Малахов наверняка испытывал
сейчас мандраж передним, "Степаном", представителем могущественной "фирмы
"Гарант", специализирующейся, как легко должен был усвоить клиент, на
заказных убийствах.
Ко всему прочему коммерсанту уже перевалило далеко за шестьдесят, а
Станиславу не исполнилось и тридцати, и как всякий представитель
современного молодого поколения, он чувствовал свое превосходство над любым
"старпером" во всех компонентах и сферах бытия.
И все-таки нельзя сказать, что в силу всех этих причин Станислав был
излишне самоуверен. Он полагал, что в нынешнее время следует ожидать от кого
угодно чего угодно - поскольку народ в большинстве своем морально и
психически травмирован перестройкой и либеральными реформами.
Шумский к месту вспомнил не столь давний криминальный случай в Москве:
группа жестокосердых подростков на перемене с крыльца школы обстреляла
снежками совсем дряхлого с виду старичка, кое-как шаркающего мимо них с
тележкой с продуктами. Когда один из снарядов попал дедуле в голову и сбил с
него шапку, тот ее подобрал, натянул на уши, потом снял очки, сменил их на
другие, видимо для дистанционного видения, далее не спеша полез за пазуху и
вытащил оттуда пистолет. Он выпалил по пацанам всю обойму, а потом достал
вторую и ее израсходовал тоже. Двое подростков погибли на месте, а еще
двое - в реанимации.
Впоследствии выяснилось, что хладнокровный дед-убийца - дважды Герой
Советского Союза, провел еще во время Великой Отечественной около сотни
воздушных боев и сбил десятка три немецких самолетов. Когда Шуйский
подготовил этот материал для публикации, то видавший виды главный редактор,
покачав головой, снял статью из номера.
Они приветствовали друг друга молча - обменялись рукопожатием и кивком.
Шумский сразу же окинул откровенным взглядом портфель коммерсанта, но тот