"Буреносец / Stormbringer [= Буревестник, Приносящий бурю, Несущий бурю]" - читать интересную книгу автора (Муркок Майкл)

Глава 3

Десять ужасных людей ехали на колеснице вниз с черных гор, извергавших синее и алое пламя и трясущихся в спазмах разрушений.

В каждом измерении всюду над земным миром силы природы были разорваны и восстали. Земля менялась. Десять знали, почему это происходит. Они знали, каким образом их знания соединяются с его.

Ночь была тускло багряной, и солнце висело кровавым шаром над горами, как будто это было позднее лето. В долинах горели дома, и горящая лава все время сыпалась на соломенные крыши.

Сепириту, возница колесницы, увидел крестьян, бегущий испуганный сброд — они были похожи на муравьев, холм которых был разрыт. Он повернулся к человеку в синей броне, стоящему позади него и весело ему улыбнулся.

— Видишь, они бегут, — сказал он, — видишь их бегство, брат. Великолепно сработало это колдовство!

— Оно было хорошо в свое время сделано, — согласился его брат, крича из-за грохота вулкана.

Затем улыбка покинула лицо Сепириту, и его глаза сузились. Он хлестнул свою пару лошадей бичом из бычьей кожи так, что кровь брызнула из их серо-черных боков, и они понеслись галопом.

Один человек в деревне увидел Десять издалека. Он пронзительно закричал, выражая страх и предостережение:

— Они принесли огонь с гор! Бегите, прячьтесь! Люди вулкана проснулись! Они пришли! Десять проснулись, осуществилось пророчество — это конец света!

Горы исторгли порцию горячей лавы, и человек был сражен пронзительно крича, он загорелся и умер. Он умер бесполезно, так как Десять не интересовались ни им, ни его товарищами.

Сепириту и его братья проехали через деревню, их колесница с грохотом прокатила по грубой улице, копыта их лошадей прогремели.

Позади них гремели горы.

— В Нихрейн! — крикнул Сепириту. — Быстрей, брат, нам надо много сделать. Лезвие может быть не перенесено из Лимбо, и пара людей может помочь донести его до Ксайнав. Радость наполнила его в то время, когда он увидел дрожащую вокруг него землю, и услышал, как хлынул огонь на скалы позади него. Его черное тело блестело, отражая пламя бегущих лошадей. Лошади склонились в своих упряжках, таща дергающуюся колесницу с дикой скоростью. Иногда их копыта казались размазанными над землей, так что они казались летящими.

Скорее всего, они ехали на конях Нихрейна, где, как было известно, были различные формы обычных зверей.

Теперь они промчались вдоль ущелья вверх по горной тропинке. Они мчались вперед к пропасти Нихрейна, древнего города — дома Десяти, которые не возвращались туда уже две тысячи лет.

Снова Сепириту успокоился. Он и его братья несли ужасную ответственность, хотя они не были верны ни людям, ни богам, они были говорящими людьми Судьбы и, таким образом, рождены для того, чтобы вызвать страх знаниями, скрытыми в их бессмертных черепах.

Столетия они спали в своей горной палате, скрыто живя в бездействующем сердце вулкана. Чрезмерная жара и холод мало беспокоили их. Извержение вулкана разбудило их, и они знали, что их время пришло — время, которое они ждали.

Поэтому Сепириту запел от радости.

Позже он и его братья выполнят свою последнюю функцию. Она заключалась в двух мельнибонийцах, двух выживших членах королевской линии Светлой Империи.

Сепириту знал их жизнь — они не могли жить без их схемы. Судьбы их были невозможны. Но они были на Земле. Сепириту знал, что они были способны обмануть Судьбу, настолько велика была их сила. По пути эти фавориты судьбы создавали практически новую расу людей, но их рабочими инструментами были также демоны и вампиры.

Это делало их выбор сложной задачей.

Но сейчас в Нихрейн! В разрушенный город, чтобы поймать там нить Судьбы в свою превосходную сеть. Было мало времени, но оно шло медленно и не знало, существовал ли абсолютный повелитель…

Палатки королевы Юишианы и ее родственников были густо сгруппированы рядами возле небольших зарослей у холмов. Деревья давали укрытия на расстоянии, и лагерные костры не горели, чтобы не выдавать их позиций. Также не было слышно песен великой армии, все по возможности было тихо. Пехотинцы ходили взад и вперед, докладывая о вражеских позициях, и осторожно высматривали шпионов. Но Эльрика и его имррирцев не окликнули, когда они въехали, потому что альбиноса и его людей было легко узнать, и было хорошо известно, что страшный мельнибониец и его наемники выбрали помощь Юишиане.

Эльрик сказал кузену:

— Мне лучше всего выразить свои соболезнования королеве Юишиане, не вспоминая наших старых связей, я не хочу, чтобы она знала об исчезновении моей жены, иначе она сможет попытаться помешать мне. Мы просто скажем, что я прибыл помочь ей из дружбы.

Кузен кивнул, и Эльрик оставил его заниматься разбивкой лагеря, в то время как он сам направился в палатку Юишианы, где его с нетерпением ждала высокая королева.

Когда он вошел, в его глазах было скрытое выражение чего-то приятного, что было и прошло. У нее было тяжелое чувствительное лицо, начинавшее выказывать признаки старения. Груди у нее были большие, а бедра шире, чем помнил Эльрик. Она сидела в высоком кресле, и стол перед нею был усеян боевыми картами, пергаментом, чернилами и перьями.

— Доброе утро, Волк, — сказала она полуулыбаясь, что было одновременно язвительным и вызывающим. — Мои разведчики докладывали, что вы едете сюда со своими наемниками. Это приятная неожиданность. Вы оставили свою новую жену и вернулись к легким удовольствиям?

— Нет, — сказал он. Он снял свой тяжелый дорожный плащ и бросил его на скамью. — Доброе утро, Юишиана. Ты не изменилась. Я подозревал, что Селеб Каарна дал тебе глоток воды Вечной жизни перед тем, как я убил его. — Быть может, так. Так ты женился?

— Конечно, сказал он в тот момент, когда она приблизилась, и он почувствовал тепло ее тела.

— Я разочарована, — она улыбнулась и пожала плечами. Раньше они были любовниками, несмотря на то, что Эльрик нес ответственность за смерть ее брата, которая произошла на пути в Имррир. Дармит из Джаркора умер, возведя ее на трон, и, прежде всего честолюбивая женщина, она сильно не грустила.

Эльрик вернулся непосредственно к вопросу о грядущей войне.

— Я вижу, что ты готовишься к большему, чем просто стычки, — сказал он. — Каковы твои силы и каковы твои шансы на победу?

— Это мои Белые Леопарды, — сказала она ему. — Пять сотен отборных воинов, которые бегают так же быстро, как лошади, сильны, как горные коты, и свирепы, как кровавые акулы. Они обучены убийству и убивают всех, кого встречают. Кроме этого, у меня есть другие отряды — пехота и кавалерия, несколько отрядов, в каждом из которых по восемьдесят Лордов. Лучшая кавалерия из Схазхара — дикие воины, но умелые бойцы, они хорошо дисциплинированы. Таркеш прислал немного людей, я предполагаю, что король Нилран нуждается в людях для защиты своих южных земель от тяжелых атак. Тем не менее это почти тысяча пятьсот воинов и несколько пар сотен горных людей из Таркеша. К этому мы можем добавить шесть сотен воинов действительной армии. Крепостные рабы также готовы к бою, но они будут служить только для встречи первоначальной яростной атаки, и будут убиты в самом начале битвы.

Эльрик кивнул. Это была обычная военная тактика.

— А что у противника?

— Мы имеем перевес в числе, но у них есть Дьявольские Всадники и охотничьи тигры. Этих зверей держат в клетках — и мы не можем угадать, насколько ни дрессированы.

— Я слышал, что люди Муррхна прилетели сюда. Хорошо, что вам удалось выгнать их из гнезд.

— Если мы проиграем битву, — сказала она степенно, — Хаос может легко поглотить Землю и повелевать на ней. Все прорицания об этом. Так говорят и думают в Шазаре, говорят, что Ягрин Лерн будет не более, чем орудием в руках своих сверхъестественных покровителей. Он будет ждать помощи повелителей Хаоса. Мы не только сражаемся за нашу Землю, Эльрик, мы сражаемся за человеческую расу!

— Тогда, я надеюсь, мы победим, — ответил он.

Эльрик встал среди капитанов, когда они обозревали передвижение армии. Дайвим Слорм был рядом с ним, он был в золотисто-белой рубашке на голом теле. Его манеры были уверенными и высокомерными. Здесь также были крепкие солдаты из многочисленных мелких отрядов, низкие темнолицые люди Таркеша в толстой броне с черными смазанными салом волосами и бородами. Полуголые крылатые люди Муррхна. У них были задумчивые глаза и ястребиные лица. Их огромные крылья были загнуты за спину, они выглядели полными достоинства и мало говорили. Шазарианские командиры были в таких же серых, коричневых и черных куртках и проржавелой бронзовой броне. С ними рядом стоял предводитель Белых Леопардов Юишианы, длинноногий, тяжелый, темнокожий человек с белокурыми волосами, завязанными в узел позади его бычьей шеи. Его серебряные доспехи были покрыты эмблемами леопардов, альбиносов, похожих на Эльрика, неистовых и рычащих.

Время битвы приближалось…

В сером рассвете сближались обе армии, спускаясь с противоположных концов широкой долины, прикрытой с флангов лесистыми холмами.

Армия Чаши Звона и Дхариджора двигалась потоком черного металла вверх по долине навстречу им. Эльрик смотрел, как они приближаются. Кузен, находившийся от него сбоку, сказал ему:

— Смотри, вон союзники — Саросто слева и Ягрин Лерн справа!

Вожди командовали своими армиями. Знамена из черных шелков шелестели над их шлемами, Король Саросто и его тощий союзник, орлиный Ягрин Лерн были охвачены пламенем алого оружия, которое в их руках казалось неправдоподобно горячим. На его шлеме был Трехконечный крест Чаши Звона, придающий ему сходство с морскими людьми. Оружие Саросто было тусклым, темно-желтым, украшенным гербами со Звездами Дхариджора, над которыми был расколотый меч, который, как говорила история, носил предок Саросто — Агарн из города Строителей.

Позади них по правилу шли Дьявольские Всадники на своих шестиногих конях-пресмыкающихся, выращенных с помощью колдовства, как говорят. Смуглые и сосредоточенные, с экспрессией на тонких лицах, они носили длинные кривые сабли, которые висели обнаженными на их поясах. Приближались сотни бредущих между всадниками охотничьих тигров, обученных, как собаки. Тигры имели клыкообразные зубы, которыми они могли разорвать человека надвое одним махом. Армия приближалась к ним. И Эльрик мог видеть верхние части таинственных повозок-клеток.

— Какие жуткие существа могут содержаться в них, — удивился он.

Юишиана отдала приказ.

Выпущенные из луков стрелы полетели грохочущим облаком над ними в то время, как Эльрик повел первую волну пехоты вниз с холма навстречу авангардам вражеской армии. Его сила и необходимость риска собственной жизнью озлобила его, но в любом случае он все равно до конца сыграл бы свою военную партию, молясь, чтобы остаться живым.

Главные силы кавалерии двигались за пехотой, атакуя с фланга и окружая врага, насколько возможно. Яркие ткани имррирцев и бронзовотелых шазариан были с одной стороны. Таркешцы в голубом вооружении с белыми перьями на красном фоне, пурпурные и белые высокие уланы с золотым оружием были с другой стороны. В центре двигался Эльрик, но фланги шли быстрее, бежали вприпрыжку Белые Леопарды, а сама королева ехала позади своих знамен, позади первой фаланги передового батальона рыцарей.

Спустившись, они помчались вперед к неприятелю, которого уже достигли выпущенные стрелы, застучавшие по вражеским шлемам и иногда с глухим стуком входящие в плоть.

Боевой крик пронесся через рассвет, в то время, как куски мяса, сталкиваясь, падали вниз.

Эльрик почувствовал себя смотрящим в лицо Ягрина Лерна. Рычащий Теократ отбил Буреносец огненно-красным круглым щитом, доказывая, что этот щит был создан против колдовского оружия.

Черты лица Ягрина Лерна сморщились в злобной улыбке в тот момент, когда он узнал Эльрика.

— Я сильнее тебя сейчас, Бледнолицый. Я знаю, ты Эльрик, и я знаю твою судьбу.

— Многим людям казалось, что они знают ее лучше, чем я, — сказал Эльрик. — Но, возможно, я убью тебя сейчас, Теократ. Тогда я смогу силой выпытать из тебя этот секрет, перед тем, как ты умрешь.

— Нет! Я не отвечу! Не я повелеваю этим измерением!

— Хорошо, может быть и так!

Эльрик вновь ударил Лерна, но вновь его удар был отбит, и он пронзительно закричал от злобы. Эльрик чувствовал движение в своей руке, чувствовал борьбу. Обычно меч адского кузнеца мог резать металл, однако сейчас он не резал. В правой худой руке Лерна был боевой огромный боевой топор, который он нацелил в незащищенную голову лошади Эльрика. Эльрик оттолкнул голову своей лошади в сторону, избегая удара, и сам ударил в броню на животе Лерна. Рунное лезвие пронзительно вскрикнуло в тот момент, когда оно прокололо броню. Боевой топор взлетел снова, и Эльрик был вынужден отвести меч, чтобы отбить удар, но вместо этого в изумлении опустился назад в седле, не в силах поднять свой меч, едва способный контролировать свою лошадь, его ноги вывалились из стремян.

Лерн ударил снова и удачно расколол череп лошади Эльрика. Она упала на колени. Хлынула кровь и мозги, и серые глаза закрылись, когда лошадь умерла.

Спрыгнув с лошади, Эльрик тяжело поднялся и подготовился к следующему удару Ягрина Лерна. Но к его удивлению тот направился прочь в гущу битвы. — Твою печальную жизнь отберу не я, Белолицый! Это дело других сил.

Если ты будешь живым, а мы победим, вот тогда я буду добиваться твоей смерти.

Бессильный, в странном состоянии, Эльрик ничего не мог поделать. Эльрик в отчаянии смотрел в поисках другой лошади и увидел дхариджорскую верховую лошадь, голова и передняя часть тела которой были защищены желто-черными доспехами, которая свободно бежала прочь из гущи схватки.

Он прыгнул ей на шею и, схватив свисающие поводья, сдержал лошадь, вставил ступни в стремена и вскочил в седло, которое было неудобно для человека без брони. Встав в стременах, Эльрик поскакал назад, в битву.

Он прорубил себе путь сквозь вражеских рыцарей, убивая то Дьявольских всадников, то охотничьих тигров, которые набросились на него с обнаженными клыками, то великолепно вооруженных воинов из Дхариджора, то двух пехотинцев, которые пытались отбить его удары алебардами. Его лошадь встала на дыбы, и он увидел знамена Юишианы, к которым хотел пробиться. А там он смог бы найти наверняка одного из герольдов. Армия Юишианы сражалась храбро, но организованность исчезла. Надо было перегруппироваться, тогда действия стали бы более эффективными.

— Отзови кавалерию! — пронзительно закричал Эльрик. — Отзови назад кавалерию!

Молодой герольд бросил взгляд назад. Ему было тяжело под нажимом двух Дьявольских Всадников. Его внимание было отвлечено, и он был насажен на саблю Дьявольского Всадника и пронзительно кричал в то время, как враги разрубали его.

Выругавшись, Эльрик подскакал ближе и разрубил одного из атакующих от головы до седла. Человек наклонился и упал из седла во взбитую грязь поля. Другой Всадник обернулся только для того, чтобы встретить острие завывающего меча. Он умер, пронзительно крича, в то время, как меч пил его душу.

Герольд мертвым был поднят в седло. Его тело было искромсанной массой. Эльрик наклонился вперед и сорвал окровавленный рог с тела трупа. Поднеся его к губам, он пропел кавалерийский отбой и смог мельком увидеть повернувшихся всадников. Он увидел, что знамя начало падать из-за того, что знаменосец был убит, подскакал и схватил шест, поддерживающий яркий флаг Джаркора, и с ним в руке и рогом во рту он попытался собрать свои войска.

Медленно остатки сражающейся армии собрались вокруг него. Затем Эльрик взял на себя контроль за битвой. У него была только одна мысль — убить этих двух, смерть которых может спасти этот день.

Он запел в рог длинный воющий звук. И в ответ ему тоже ударил тяжелый звук. Люди Муррхна неслись по воздуху.

Увидев это, враги стали открывать дверцы тяжелых таинственных клеток. Эльрик застонал в отчаянии.

Жуткие крики предшествовали появлению гигантских сов, поднимающихся в небо, давно вымерших даже в Муррхне, земле, их породившей.

Враги подготовились даже и к угрозе с воздуха. Некоторое значение имело и то, что эти совы были древними врагами людей Муррхна.

Внезапно люди из Муррхна обнаружили неожиданную угрозу, и армия с длинными копьями атаковала гигантских сов. И сражающихся воинов на земле стало засыпать телами и заливать кровью. Трупы людей и сов стали падать вниз, давя пехоту и кавалерию.

Во время беспорядка Эльрик и Белые Леопарды проложили себе путь сквозь врагов и присоединились к Дайвиму Слорму и его имррирским остаткам, таркешской кавалерии и сотне выживших шазариан. Посмотрев вверх, Эльрик увидел, что большинство гигантских сов было убито, но только небольшая горстка людей из Муррхна пережила битву в воздухе. Те, кто остался жив, принялись добивать сов, кружась и готовясь продолжать битву.

Эльрик окликнул Дайвима Слорма, выкрикнув:

— Саросто и Ягрин Лерн выиграли битву!

Кузен поднял свой длинный меч и взглядом дал понять, что он согласен с Эльриком.

— Если сейчас мы держим в руках свои судьбы, то мы можем изменить их!

— крикнул он.

— Жизнь Зарозинии важна для меня более, чем все остальное! — крикнул Эльрик.

Но в этот момент значительные вражеские силы смяли Эльрика и его людей. Его лицо залила кровь из-за удара по передней части шлема. Она заливала ему лицо, так что он был вынужден поднять левую руку, чтобы стереть кровь, после чего он бросился вперед.

Его правая рука снова и снова поднимала меч, с отчаянием рубя и коля вокруг себя, хотя ужасное лезвие кроме того, что само снабжало его жизненной силой, имело свою жизнь, такую же разумную, как и другие. Его путь был весел, но он все же ненавидел свой рунный меч, от которого зависел.

Буреносец больше, чем убивал атакующих Эльрика, — он пил их души, а жизненные силы вливал в альбиноса…

Ряды врагов отступили назад, и, казалось, были разбиты. Сквозь их полусомкнутые ряды бросились вперед животные. Животные со светящимися глазами и красными ядовитыми клыками. Животные с когтями.

Охотничьи тигры Чаши Звона.

Лошади пронзительно ржали в то время, как тигры прыгали и разрывали их, сбрасывая вниз всадников и перегрызая горло своим жертвам. Тигры собирались и выпивали кровь, а затем окружали новую добычу. Ужаснувшись, многие из людей Эльрика бросились назад, крича. Многие таркешские рыцари сломя голову побежали с поля боя, а за ними стремительно бросился отряд джаркориан на быстрых конях, за ними последовали немногочисленные оставшиеся в живых всадники шазариан. Вскоре только Эльрик, его имррирские и около сорока Белых Леопардов сражались против вражеских сил.

Эльрик поднял рог и протрубил отступление, повернул назад свою лошадь и помчался вверх по долине. Имррирцы были позади него. Белые Леопарды сражались до последнего. Юишиана сказала, что они знают, как убивать. Очевидно, они также знали, как умирать.

Эльрик и Дайвим Слорм повели своих людей вверх по долине, наполовину благодарные Белым Леопардам, прикрывающим их отход. Эльрик не думал о Юишиане с тех пор, как столкнулся с Ягрином Лерном.

В тот момент, когда они свернули в долину, Эльрик понял план битвы Ягрина Лерна и его союзника. Самые свежие силы собрались на другом конце долины с намерением перерезать путь к отступлению.

Внезапно в голову Эльрика пришла спасительная мысль, и он погнал лошадь вверх по склону холмов, его люди последовали за ним под низкие ветви берез, в то время, как дхариджорцы неслись по долине навстречу им, устроив резню бегущим.

Эльрик повернул лошадь и увидел, что Белые Леопарды сражаются, окруженные знаменами Джаркора, и он приказал держаться холмов. Он въехал на вершину холма, а за ним Дайвим Слорм и горсть имррирцев. Они поскакали галопом по открытой местности, в то время, как рыцари Дхариджора и Чаши Звона бросились в погоню. Они, очевидно, узнали Эльрика по жестам и стремились его убить или взять в плен.

Впереди Эльрик мог видеть таркешцев, шазариан и джаркорцев, которые бежали раньше его. Но они не ехали вместе долго, они рассеялись.

Эльрик и Дайвим Слорм бежали через неведомую страну, в то время, как другие имррирцы поехали на северо-восток в Таркеш.

Битва была проиграна. Минимальный перевес зла победил, и на века ужас поселился на западных землях Молодых Королевств. Несколько дней спустя Эльрик, Дайвим Слорм, два имррирца, таркешский командир, тяжело раненный в бок, захвативший в бою лошадь, на время обезопасили себя от погони. Они с трудом ехали на едва шагающих усталых лошадях к горной цепи из острых пиков, которые, казалось, чернели на фоне красного вечернего неба.

Они не разговаривали уже несколько часов. Таркешский командир, очевидно, умирал, но они ничего не могли сделать для него. Он знал об этом и не надеялся, а просто ехал в их компании. Он был высок для таркешца, его алое пятно на боку казалось противным пятном грязи, голубой металл его шлема и его латы были испачканы чужой и его собственной кровью. Его одежда была черной и блестела от масла, на каменном лице выступал скалой нос, а его глаза были чуть приоткрыты. У него были сильные боли. Хотя им хотелось быстрее добраться до гор, где они были бы в относительной безопасности, они шли медленно из-за него, наполовину из уважения, наполовину из очарования, что человек может так упорно цепляться за жизнь.

Пришла ночь, и гигантская черная луна поднялась в небе над горами.

Небо было полностью чистым от облаков и ярко светили звезды. Они ожидали, что ночь будет теплой, шторм утих, и они решили, что более безопасно оставаться в тени. Ночь была светлой, и они надеялись, что вскоре достигнут гор, до того как охотничьи тигры, полные сил и желания разрывать людей когтями, обнаружат их следы.

Эльрик был в мрачном настроении. В то время, как завоеватели из Дхариджора и Чаши Звона были заняты укреплением своих новых границ и завоеваний, было возможно, что они, выясняя отношения между собой, забудут о нем, а, возможно, и нет. Но скоро, во всяком случае, они могли стать настолько могущественными, что стали бы угрожать безопасности других народов Южного и Западного континентов. Все это покрывало тьмой судьбу мира, и Эльрик не мог ясно представить свой путь к Зарозинии. Он вспомнил пророчества мертвого существа, часть которых сейчас сбылась. Но это была меньшая часть. Он знал, что если будет продолжать двигаться в том же направлении и дальше, то попадет в малонаселенные земли по ту сторону Джаркора. Был ли это путь его судьбы? Был ли здесь похититель его жены? Там за морем зреет битва. Кровь падет на поле брани…

Хорошо, пролилась кровь, а может, не вся? Что за меч-близнец, который родственник Эльрика должен нести? Кто такой тот, кому не следовало жить? Возможно, ответ был впереди в горах.

В свете луны они въехали в ущелье. И, проехав его наполовину, они обнаружили пещеру и вошли в нее отдохнуть.

Утром Эльрик проснулся от звука, идущего снаружи. Он мгновенно вытащил меч и прокрался к выходу из пещеры. То, что он увидел, заставило его опустить в ножны меч и позвать мягким голосом человека, который поднимался по ущелью к пещере.

— Сюда, герольд! Мы друзья!

Человек был одним из герольдов Юишианы. Его одежда была изорвана, а броня на теле помята. Он был без меча, без шлема, юноша с худым и усталым лицом. Он посмотрел вверх и с облегчением подошел, когда узнал Эльрика.

— Мой повелитель, Эльрик, они сказали, что вы погибли.

— Я рад этому, это делает преследование меня маловероятным. Входи. Теперь проснулся Слорм. Раненый умер ночью во время сна. Герольд зевнул и дотронулся пальцем до трупа.

— Если мы в ближайшее время не найдем хорошую пищу, у меня возникнет желание съесть вашего мертвого друга.

Герольд посмотрел на Эльрика, ожидая ответа на свою шутку, но увидел выражение лица альбиноса, смутился и отступил в глубину пещеры, ворча и пиная камни.

Эльрик прислонился к стене напротив входа.

— Какие у тебя новости?

— Плохие новости, мой повелитель. В Шазаре и Таркеше большие несчастья. Сталь и огонь, похожие на богохульственную бурю, побеждают народы. Мы совершенно завоеваны. Только маленькие банды носятся в безнадежной борьбе против врага. Некоторые наши люди поговаривают о переходе на сторону врага, и о том, что они готовы пожертвовать каждым вторым, вот такое отчаянное время пришло.

Эльрик кивнул.

— Где это видано, чтоб завоеватель прощал побежденных, превратив их в родственные души? Что с королевой Юишианой?

— Она погибла, мой повелитель. Одетая в металл, она сражалась, считая, что ее людям нет конца. Ее тело разорвали на куски атакующие. Саросто взял ее голову на хранение и приобщил ее к другим трофеям: руке Конрада, его брата, который выступил против него, глаза Пеника из Наргессера, который поднял свою армию против него в провинции. Теократ Лерн приказал, чтобы всех остальных заключенных пытали до смерти и вешали на цепях по всем землям, как предупреждение против восстания. Они безбожники, мой повелитель!

Рот Эльрика был крепко сжат, когда он услышал это. Для него было ясно, что надо ехать на Запад, что завоеватели скоро начнут его искать, если он повернет назад. Он повернулся к кузену. Его имррирская рубашка превратилась в тряпку, а левую руку покрывала засохшая кровь.

— Наша судьба лежит на Западе, — сказал он тихо.

— Тогда поспешим, — ответил тот, — мне не терпится начать. Иначе, я боюсь, что мы погибнем в этом путешествии. Мы можем и не встретить наших врагов, и потерять время.

— Я понял кое-что, — сказал Эльрик, вспоминая свою борьбу с Лерном. Я узнал, что Ягрин Лерн встречался на своем пути с похитителями моей жены. И если он ничего не попытался сделать с ними, я отомщу.

— Теперь, — сказал Дайвим Слорм, — давай поторопимся на Запад.