"Иван Ефремов. Лезвие бритвы (части 1, 2)" - читать интересную книгу автора

Оставалось время и для неторопливых одиноких прогулок вдоль
высокого берега Волги и на кое-какую мужскую помощь Анне по дому.
Покосившиеся ворота выпрямились, ступени заднего крыльца белели свежим
деревом новых досок, а протекавшая над кухней и над сеновалом крыша
теперь могла выдержать осенние дожди.
Однажды ночью Гирин был разбужен неясным шумом. Спросонок он
подумал, не плохо ли с больной, и прислушался.
Затрещала дверь, два мужских голоса тихо забормотали угрозы,
перебивая друг друга. Снова молчаливая борьба, и Гирин услышал
задыхающийся гневный шепот Анны:
- Уйди, не хочу... зверь... Мать услышит, ее хоть не мучь!
- Что твоя мать - чурбак с глазами! - забубнил нарочито гнусавый
голос. - Будет кобениться...
- Пользуешься, что мать больная, ух ты, подлюга! Ой!
Дверь в комнатушку Анны раскрылась и захлопнулась. Один из
пришельцев удалился, нагло топоча сапогами. Гирин стоял в
нерешительности, загоревшись яростным желанием дать бой негодяям и
боясь вмешаться в неизвестные ему отношения. Но когда он начал
размышлять о тяжкой трагедии Анны, его невмешательство показалось ему
постыдным. Он лежал без сна, жалея о том, что, несмотря на свой рост и
большую силу, он все же лишь неопытный мальчишка. И так захотелось ему
быть суровым и бородатым вроде паромщика. Тогда он был бы уверен, что
не уступит девушку ее нелепой судьбе.
Гирин заснул лишь под утро и поднялся, когда солнце уже высоко
стояло над кустами вырубки, почти вплотную подходившей под его окна.
Анна принесла ему обычный завтрак: холодного молока, яиц, хлеба. Она
низко повязалась платком и ходила, опустив прикрытые ресницами глаза.
Взгляд, брошенный украдкой, и зардевшиеся щеки Анны показали Гирину,
что ее мучит стыд. Нет, Анна отнюдь не походила на счастливую
возлюбленную, и Гирин решил как-то действовать.
Весь день, обходя очередные поля, колодцы и родники, он думал,
как вызволить Анну из ее жестокой кабалы. Ключ к решению вопроса
заключался в болезни матери - Анна не могла расстаться с
парализованной ни при каких условиях. Взять с собой в Ленинград Анну с
больной матерью было не под силу одинокому студенту.
Значит, прежде всего надо было или устроить мать Анны в хорошую
больницу, или... вылечить ее. И тут, возобновляя в памяти все, что
было ему известно о лечении психических параличей, Гирин вспомнил
некогда прогремевший на весь Ленинград опыт профессора Аствацатурова.
Выдающийся невропатолог, начальник нервной клиники Военно-медицинской
академии, прозванной студентами "Дантовым адом" за скопление
устрашающе искалеченных нервными повреждениями больных, принял
привезенную откуда-то из провинции женщину, пораженную психическим
параличом после внезапной смерти ребенка. Как раз таким же параличом,
как мать Анны, то есть она могла слышать, видеть, но была не в
состоянии говорить и двигаться. Знаменитый Аствацатуров оставался для
той женщины последней надеждой - все усилия лечивших ее врачей были
безрезультатными.
Аствацатуров целую неделю думал, намеренно не встречаясь с
больной, пока не пришел к смелому и оригинальному решению.