"Иван Ефремов. Лезвие бритвы (части 1, 2)" - читать интересную книгу автора

красиво. Но хотя с его смерти прошло не так много лет, крыша уже
подалась, ворота покривились и забор жалобился плохо пригнанными
случайными кусками досок и жердей. Гирин оскреб грязные сапоги,
постучался и тотчас же услышал быстрый топоток босых ног. По тому, как
широко распахнулась дверь и как просияло грустное лицо девушки, Гирин
понял, что явился желанным гостем, и тут же обещал себе помочь ей как
сумеет.
- Только-только успела прибраться, - слегка задыхаясь, сказала
Анна и открыла дверь в довольно большую горницу, с широкой деревянной
кроватью в ближнем углу, с чистым некрашеным столом и лавками.
Всю правую стену заклеивали плакаты из "Окон РОСТА" и агитплакаты
гражданской войны: суровые красноармейцы, могучие рабочие с огромными
молотами, толстопузые буржуи во фраках и блестящих цилиндрах, кулаки,
попы.
- Тихо у нас тут, - как бы извиняясь, сказала девушка.
- И очень хорошо, мне ведь заниматься надо! - сказал Гирин, ставя
с решительным видом чемодан на лавку.
- Пойдемте, покажу, где что, - по-прежнему застенчиво и негромко
позвала Анна.
Они вышли в задние сени, где Гирина ждал большой, доверху полный
глиняный рукомойник.
- Сюда вот, - Анна открыла разбухшую дверь в просторную кухню с
русской печкой. - Мама здесь помещается, а я - налево, в запечной
комнатке.
Гирин сразу почувствовал тяжелый запах помещения, в котором
находится долго не встающий больной. Он зашел в кухню и поклонился еще
не старой, страшно бледной и худой женщине, недвижно прислонившейся к
груде подушек на покрытой пестрым лоскутным одеялом постели. Ее
напряженные умные глаза, такие же, как у Анны, осмотрели Гирина
внимательно и сурово, постепенно теплея.

...Со скрипом раскрылась дверь за спиной Гирина, и полутемный
коридор осветился. Из студии вышли те двое. Скульптор в пальто
пробормотал:
- Гость еще здесь. Созерцает! Значит, хороша!
- Проваливайте! - резко ответил ему Гирин, раздосадованный и
помехой, и собственной несдержанностью.
Тот, язвительно прокричав что-то об интеллигентности и
воспитании, скрылся. Нарушилась стройная цепь воспоминаний. Гирин
быстро вышел из мрачного коридора, решив во что бы то ни стало найти
для статуи Анны достойное пристанище. Гирин представил себе свою еще
совсем пустую комнату, с походной койкой и небогатым скарбом, с
огромной статуей под самый потолок, и даже развеселился. До приема,
назначенного ему в институте, оставалось еще много времени. Гирин
прошел двором к стадиону "Динамо", обогнул его и вышел на бульвар
Ленинградского шоссе. Здесь, найдя обсохшую скамейку, он сел и, никем
не тревожимый, унесся снова к дням далекой молодости...
Устроившись в доме Анны, он занялся исследованиями, заполняя
герметические склянки водой и землей и тщательно упаковывая их в
небольшие почтовые ящики.