"Иван Ефимов. Не сотвори себе кумира " - читать интересную книгу автора

столом редактора сгрудились почти все сотрудники. Длинный и близорукий
ветеран редакции Михайлов, завсельхозотделом, тянулся позади всех голов,
боясь пропустить что-нибудь.
- Оба арестованы,- глухо сказал Миров, подходя к своему креслу. Его
доброе и всегда спокойное лицо покрылось вдруг малиновыми пятнами.
Что же все-таки случилось? Что сказал Лохов? За что арестовали сразу
двоих? Миров опустился в кресло и с минуту молчал.
- Никаких подробностей Лохов не говорит. Сказал лишь, что против обоих
есть какие-то материалы, уличающие их в связях с врагами народа... Чего-то
он не договаривает.
- А что он может сказать по телефону?
- Да, верно. Ну что ж, подождем.
К концу дня просочились кое-какие подробности: Арский оказался не то
родственником, не то старым другом ленинградского скульптора Томского, будто
бы на днях арестованного, а Паша Лобов якобы когда-то, на заре туманной
юности, примыкал к комсомольской оппозиции... Проступки не столь уж важные,
и причины для ареста, да еще ночного и с обыском, казались нам ничтожными,
Работалось в тот день плохо. После обеда Миров поднялся и решительно
сказал:
- Пойдем в райком, Иван, выясним. Нечестно будет оставлять в беде
хороших ребят.
Бложис встретил нас с мрачной подозрительностью.
- Вам лучше знать, за что арестовали воспитанных вами работничков!- Его
тон не предвещал ничего хорошего.
- Почему нам лучше знать?- взволнованно забасил Миров.- Мы не сыскное
бюро, а орган райкома! Должны же меня хотя бы проинформировать из райотдела:
ведь как-никак, а Лобов и Арский наши товарищи, коммунисты, работники
районной газеты!
- Нам тоже пока ничего не известно, но коль скоро их арестовали, то,
наверное, не зря! И вам следует все учесть и принять соответствующие меры...
- Соответствующие чему?
- Мне вас учить, товарищ Миров? В партии не может быть места врагам
народа! Ясно вам это?- И Бложис принялся что-то искать в ворохе бумаг на
столе, давая понять, что разговор окончен.
А Миров еще топтался на месте.
- Врагам, конечно, не может быть места в партии, о откуда они вдруг
взялись?
- Пойдем к Аполонику,- потянул я Мирова за Рукав.
- Аполоника нет в райкоме,- не поднимая глаз от бумажек, буркнул
культпроп.- Да он вам ничего нового и не скажет.
Нет, секретарь райкома мог сказать многое, если бы, захотел! В те годы
уже была заведена новая мода-особые секретные списки на коммунистов, в
чем-либо провинившихся в давности и попавших на заметку или в чем-то
подозреваемых. Помнил я о них еще с 1933 года, с периода обмена партийных
документов и чистки, когда однажды при мне тогдашний секретарь райкома Иван
Федорович Шатров достал из стола какой-то довольно большой список и
просматривал его. В то время я работал секретарем парткома 4-го фанерного
комбината. Против фамилий в этом списке были примечания такого рода, как
"исключен из партии тогда-то", или "был причастен к зиновьевской оппозиции",
или "происходит из непролетарского класса".