"Иван Ефимов. Не сотвори себе кумира " - читать интересную книгу автора

- Не удалось,- без особого сожаления признала бытовик.- Козыри у них
сильные в руках... А против вашего брата у них козырей никаких нет. Вот и
выколачивают признания, кто как умеет - кулаками или еще чем,- трезво и
неглупо разъяснил бывший торговец
Меня лишь удивило в его деле одно: почему все этих растратчиков судят
только за растраты и не применяют закона против расхитителей
социалистической собственности? Разве товарные ценности на складах и в
магазинах не являются социалистической собственность.

Первый допрос

Уроки мои в этой мрачной школе, поначалу несложны начались в первую же
ночь по водворении в камер. Только я стал засыпать после почти суток
волнение тревог, проведенных без сна, как вдруг загремела две и громко
позвали:
- Ефимов, на допрос!
Выйдя из камеры, я увидел старшего лейтенанта, вводившего арест. Он
довел меня до зарешеченного прохода, а затем, отпустив надзирателя, молча
повел меня один. Мы поднялись на второй или третий этаж казались в обычном
учрежденческом коридоре с дверьми по обеим сторонам. Позднее я узнал, что
следственные комнаты находились в верхних этажах административного корпуса,
выходившего одним фасадом набережную, а другим - во внутренний двор тюрьмы
оперативник постучал в одну из дверей и пропустил вперед. В небольшой
комнате за простым столом сидел средних лет мужчина в штатском костюме.
- Привел вам Ефимова Ивана Ивановича, товарищ Юмов,- сказал мой
спутник, поздоровавшись со следователем.
- Спасибо,- без особой охоты ответил сидевший и внимательно поглядел на
меня.
Громову было не более сорока лет, но в его темных волосах
проглядывались седые пряди. Строгое безулыбистое лицо с наметившимися на
переносье и у губ складками показалось мне знакомым. Наверное, я видел то на
одном из партсобраний райотдела весной. Да, кажется, в день перевыборов
партийного бюро, и сидел он тогда почти в последнем ряду. Возможно,
приходилось встречать и на улицах: город был невелик.
Расписавшись в какой-то бумаге, он проводил оперативника до двери,
потом прикрыл ее и сел за стол, предложив мне тоже садиться.
- Не удивляйтесь процедуре,- сказал он.- В этих местах так заведено:
производивший арест работник должен лично передать мне подследственного...
- Чтобы, не дай бог, не подменили?- с каким-то облегчением заметил я и
расслабился.
- Глупость, конечно, но от формализма никуда не денешься... Мне
поручено вести ваше дело, и я надеюсь на вашу полную откровенность.
Меня поразили открытость и простота его манеры. Держаться, и прежде
всего отсутствие того литературного образа, который нередко рисуют нам
писатели в книгах о чекистах.
Громов достал из своей папки бланки протокола и записав с моих слов
анкетные данные, отодвинул бумаги.
- Вам известно, в чем вы обвиняетесь?
- Понятия не имею, если не считать общей форму изложенной в ордере на
арест.