"Игорь Ефимов. Обвиняемый" - читать интересную книгу автора

- Речь прокурора произвела сильнейшее впечатление на присяжных, -
сказала Оля.
- Да я помню, помню его софизмы-афоризмы! Например, этот:?Люди не
разлюбляют - они просто выпивают до дна непредсказуемость друг друга?.
Или:?Строгое соблюдение супружеской верности - это и есть культ секса?. Так
что он не просто изменял тебе: он занимался свержением культа!
- Грегори никогда мне не изменял.
- Ах, извините! Я совсем забыла. Он только пришел и честно попросил у
тебя разрешения пожить с другой женщиной.
Оля вытерла углы губ салфеткой, полюбовалась отпечатками желтка и
помады. Красно-желтый флаг неведомой страны. Надо будет заглянуть в
энциклопедию на слово?флаг?, проверить - какой.
- Да, так оно и было. Хотел устроить себе нечто вроде отпуска от
супружества, проверить свои чувства. Но я честно не разрешила. Такие уж мы
оказались разные. - Черно-белые клетки запахнулись, отрезали путь к
компромиссам. - Оказалось, что ему не по силам верность, вернее, обязанность
верности. Это у него наследственное. Его мать тоже экспериментировала с
треугольными союзами. А я старомодно не могу стерпеть неверность. Просто
разные люди. Вот и разошлись. Каждый пошел дальше своей дорогой.
- Да?! Но он-то на своей дорожке продолжает веселиться и срывать
цветочек за цветочком. А ты как заперла себя с тех пор в свою одиночку, так
и носа не высунешь наружу. Вот чего я не могу ему простить. И не говори мне,
что тебе это нравится, что тебе так лучше. Ты просто омертвела с тех пор,
устроила себе такой подвесной гроб из статей и диссертаций.
- Придет когда-нибудь заморский принц, поцелует в гробу, разбудит...
- Ох-хо-хо! Приезжал ведь уже один, пытался. Как этот московский
аспирант вокруг тебя увивался, какие стихи писал!
- Белые, без рифм - фи. Кроме того, он и тебе успел голову вскружить.
Как я могла пустить его в дом? Русские литераторы опасны для
несовершеннолетних. Сначала сочинят Печорина, Ставрогина, Гумберта Гумберта,
а потом глядишь и...
- Ну, теперь ты скажешь, что осталась одна, чтобы оберегать меня.
Оля взглянула на дочь и подумала, что в злости та делается похожей на
своего отца. Лицо так же мельчает, можно нарисовать шестью палочками:
глазки, ротик - тремя горизонтальными, носик, ушки - тремя вертикальными.
Она допила кофе, поставила чашку на блюдце.
- Ну что? Едем? Наш Пинкертон, наверное, заждался.
- Ничего. Он сказал?в любое время до полудня?.
Они сложили посуду в раковину, двинулись к дверям. Плащи, шарфики,
зонтики. Октябрю доверять нельзя. Потолкаться плечами у зеркала - кто кого,
кто первый. Смех возвращал лицу Кристины родные кружочки, ягодки, лепестки.
Так-то лучше.
В машине они снова гадали, зачем детективу Юджину Брейдбарду
понадобилось звать их на разговор. Дело было такое давнишнее, семь лет уже.
Конечно, трагедия ужасная, погибла девочка двенадцати лет, одноклассница
Кристины. Но они и тогда ничем не могли помочь следствию, потому что в
момент похищения были в отъезде.
Детектив Брейдбард тяжело встал навстречу посетительницам, выбрался
из-за стола, сердечно поблагодарил миссис и мисс Эмилевич за то, что они
согласились - нашли возможным - уделить ему время для беседы. Вся его семья