"Орхан Джемаль. Война Хроника пяти дней " - читать интересную книгу автора

охладил. Нажав на отбой и вернув мне мобильник, подполковник сменил гнев на
милость:
- Так мне сказали, ты аккредитован при миротворцах, а не при 58-й
армии...
- Ну, а я о чем!
- А сюда-то ты зачем пришел?
- Может, вы поможете мне добраться до миротворцев?
- У нас нет инструкций тебе помогать, - завершил беседу особист, - Иди
отсюда!
Капитан с лошадиным лицом, проводил меня до КПП, пожелал успехов и
всего хорошего. Все время, пока мы разговаривали, он продолжал по-дурацки
улыбаться. Я сделал вид, будто очень расстроен и даже немного обижен тем,
что не хотят мне помочь. Хотя на самом деле было ясно: я выскочил сухим из
воды. Такие беседы в военное время могут закончиться очень плохо, а меня
особисты просто отпустили.
Я развернулся и ушел. Становилось ясно, что в Цхинвали мне предстоит
добираться самостоятельно.

Первая ночь войны. Цхинвали
К мировой общественности обе стороны апеллировали в стиле, - а он
первый начал! В первый же день грузинский лидер Михаил Саакашвили заявил:
- Россия ведет против нас войну на нашей собственной территории. Мы
занимаемся самообороной против большого и могущественного соседа. Мы -
нация, которая подверглась нападению!
Война в этот момент уже шла, а никакого нападения еще не было. В этот
момент российские боевые части даже не вошли в Южную Осетию. Грузинские
солдаты имели дело по большей части с югоосетинским ополчением - жителями их
собственной страны.
С точки зрения российского премьера Владимира Путина все было с
точностью до наоборот:
- Тбилиси предпринимает очень агрессивные действия в отношении Южной
Осетии и это, конечно, будет вызывать ответные действия. Мы не можем
оставить происходящее без внимания.
Без внимания Путин не желал оставлять судьбу российских граждан. Еще в
средине 1990-х жителей Южной Осетии поголовно снабдили российскими
паспортами и теперь Россия собиралась их защищать. В Грузии
коллеги-журналисты в это время были убеждены, что в Цхинвали никакого
мирного населения давно нет, а есть лишь вооруженные ополченцы, которых они
называли "членами бандформирований".
Отчасти так все и было. В первый же день все мужское население,
способное держать оружие в руках, либо разбежалось, либо вооружилось. Самые
решительные сбились в группы по десять-двадцать человек и заняли позиции на
окраинах Цхинвали. Те, кто оружие держать не могли, помогали в меру сил.
Прямо в подъездах ставились столики с вареным мясом, хлебом, домашним вином,
сыром, соленьями, компотами. Все это понемногу подъедалось в ожидании
момента, когда будет можно уничтожать уже не мясо и вино, а грузинских
солдат.
Солдаты не шли. Вместо них на защитников сыпались авиационные бомбы,
гаубичные снаряды и "град". Боевой задор мало помалу таял. Менее решительные
заняли позиции не на окраинах города, а во дворах собственных домов.