"Орхан Джемаль. Война Хроника пяти дней " - читать интересную книгу автора

единственным подвигом.
По серьезному грабили другие. На следующий день появились непонятные
разведбаты невесть к каким частям относящиеся. Они вошли в город, потусили
там несколько часов, вышли из города... Сами же запустили слух, что ходили
брать архив горийского отделения МГБ Грузии. Правда, потом военная
прокуратура долго и безуспешно выясняла, кто же в этот день прогулялся по
банковским офисам, повскрывал банкоматы и прихватил с собой более шести
миллионов долларов.
Наша колонна в город вообще не входила. Встали в трех километрах от
города, прилетели вертушки забирать двухсотых: экипажи танков сожженных то
ли в Квемо Хвити, то ли в Земо Никози. Грузовой вертолет в сопровождении
боевого. Ямодаев заботливо предлагает журналистам:
- Можете вернуться с этой оказией.
- А что дальше вы делать собираетесь?
- Ждем команды штурмовать Гори.
- А если я останусь на штурм, то потом смогу на чем-нибудь вернуться?
- Конечно, дорогой! Будет штурм, будут новые двухсотые! За ними опять
прилетит вертушка: как-нибудь вернешься...
Вертолеты улетают. Я остаюсь смотреть, как будут брать город. Не успел
затихнуть шум винтов, как пришло известие, что российский президент дал
команду остановить военную операцию. Война закончилась.
Ну вот! Раз не будет штурма, не будет и убитых. А, следовательно, и
вертолета. Кажется, есть риск здесь застрять ...
Минуту спустя эти цинично-прагматичные размышления прервались с
появлением адъютанта командира 693 полка: Андрея Казаченко вызывали в штаб.
- Товарищ полковник, а до Цхинвали не подбросите.
- Не проблема. У тебя есть пятнадцать минут, чтоб попрощаться с
ребятами пока я умоюсь и переоденусь.
Умывался он минут сорок. Потом еще долго матерился на своего начальника
штаба, - не по делу, а просто потому, что тот сел на его табуретку, пока
готовил карты, для рапорта в штабе. Ругался он смачно и громко, хоть и в
полушутку. Представить, чтобы Ямадаев говорил с кем-нибудь из своих бойцов в
такой манере, было совершенно немыслимо. Сразу вспомнились размышления
"Снега" про то чем "Восток" отличается от нормальной части. Поймал себя на
мысли, что за эти два дня отвык от родной армии, хотя когда-то привыкал к
ней целых два года. А ведь Казаченко славный человек и его полк явно один из
лучших.
В свое боевое охранение полковник включил и одну БМП от "Востока". Так
что я подсел на броню к "своим". Мысленно я называл ямадаевцев именно так. К
хорошему привыкаешь быстро. Из выхлопной трубы на меня летела гарь. Капельки
черного масла оседали на лице и одежде. И все равно я не жалел, что
отказался от места в штабном бронированном "Урале".
На обратном пути шли через так называемые грузинские анклавы: села
Южной Осетии, населенные этническими грузинами. Мирное население ушло отсюда
в полном составе. Села горели подожженные осетинскими ополченцами. Чеченцы
смотрели на это, неодобрительно качая головами. В отличие от осетин они не
держали на грузин зла.
- Это плохая война. Считай со своими воевали, с бывшими советскими...
Расстались мы возле штаба миротворцев в Цхинвли. Я спрыгнул на ходу с
брони, махнул рукой: