"Андрей Дышев. Клетка для невидимки" - читать интересную книгу автора

- Вы уверены в своей победе? - брызгал слюной Саркисян.
Оператор приблизился к Бревину, снимая крупным планом его розовое от
возбуждения и пива лицо.
- Не то слово! Я знаю, что выиграю. Как говорила моя маманя, пока
толстый сохнет, худой сдохнет. И еще, пользуясь случаем, я хочу передать
привет самой клевой девчонке на свете Ритке. Зайка, труднее всего на острове
мне будет пережить половое воздержание. Не волнуйся, вернусь с победой!
Готовься на Канары!
Оператор отошел, снимая общий план. Ассистент отвел Бревина в
пластиковую кабинку, где он переоделся в пятнистую униформу. Едва он вышел,
оглядывая чрезмерно длинные рукава куртки, ему сунули в руки большой
пластиковый пакет с надписью "Робинзонада".
- В этом пакете находится все, что разрешается взять с собой на остров
нашим отважным робинзонам, - скороговоркой стал комментировать Саркисян,
глядя на объектив камеры с полоборота, через плечо, что, по его мнению,
должно было смотреться интригующе и свежо. - Это тесак, котелок, зажигалка,
одеяло, коротковолновая рация и сигнальная ракета для вызова спасателей.
- А если, пардон, ракета не сработает? - спросил Бревин, с
удовольствием позируя перед камерой.
- В этом случае затребовать помощь можно будет также через телекамеру и
по радиостанции. В этом нет принципиальной разницы, - пояснил Саркисян. - Но
напоминаю вам, уважаемые телезрители, что едва нога спасателя ступит на
берег острова, как робинзон немедленно выходит из игры независимо от того,
получил он помощь или нет.
Саркисян говорил гладко, с интонацией праздничного оптимизма. Это был
подвижный, кругленький коротышка, похожий на доброго Бармалея с длинными
пушистыми ресницами. Правда, когда сюжеты Саркисяна выходили в эфир, разница
в росте между ним и его рослыми героями была совершенно не заметна. В чем
заключался фокус, члены съемочной бригады не знали. Не менее удивительная
метаморфоза происходила и с плешью на темечке Саркисяна, которая на
телеэкране выглядела столь же отчетливо, как и Крабовая туманность из
созвездия Водолея, если на нее смотреть невооруженным глазом в солнечный
день.
Характер у ведущего был не в меньшей степени переменчив. Саркисян
взрывался, если ему казалось, что никто не понимает замысла нового проекта,
но быстро и легко отходил, когда признавался себе, что тоже не врубается в
этот замысел. Подписав с Ворохтиным договор, Саркисян распил с ним бутылку
армянского "Ахтамара" и перешел на "ты". Когда вслед за этим он открыл
бутылку "Арарата", то признался Ворохтину, что идея "Робинзонады" выстрадана
им на личном опыте, так как много лет назад он потерпел крушение в
Каспийском море и несколько дней жил на необитаемой песчаной отмели, питаясь
ракушками и стеблями камышей...
На медосмотр вытолкнули второго робинзона. Это был нескладный,
низкорослый юноша в очках, в несвежей, потерявшей форму синей майке и
бейсболке с большим козырьком. За его спиной болтался небольшой рюкзачок.
Ворохтин мысленно окрестил его Ботаником. Эта кличка приклеилась к юноше
удивительно легко, и на базе иначе его никто не называл.
- Позвольте полюбопытствовать, дорогой сеньор Робинзон! - заигрывающим
голосом произнес Саркисян, похлопывая по рюкзачку. - А что это у вас за
спиной?