"Андрей Дышев. Отходной маневр " - читать интересную книгу автора

похоже, не выдохлась. За окнами стемнело. Багряный отблеск заката налип на
стену. Я сидел за столом Ирины. Сквозняк играл листочками перекидного
календаря. Она забрала все свои вещи, которые прежде были здесь всегда, :-
маленькое зеркальце, малахитового кота, шариковую ручку, похожую на гусиное
перо. Как тяжело на душе! Будто Ирина умерла. Мне ее было жалко, ее
осиротевший стол источал добрую, теплую память.
Я придвинул к себе телефон и набрал номер ее мобильника. Я помнил его
наизусть.
- Послушай, не звони мне больше, - ответила Ирина. Я слышал
приглушенную музыку и гул автомобильного мотора.
- Ты забыла закрыть окно в своем кабинете, -сказал я с легким укором. Я
пытался вести себя так, будто ничего не случилось: я начальник, она моя
подчиненная, лучшая подчиненная, самая лучшая, на которую я никогда не
повышал голос, а за мелкие огрехи лишь ласково журил.
- Я все закрыла! И мне по барабану твои проблемы! Она отключила связь,
В одной руке я продолжал держать трубку, другой стал массировать грудь.
Я не ожидал, что наш разговор будет таким коротким. Встал из-за стола,
взялся за него и развернул. Новый сотрудник будет сидеть лицом к двери, а не
спиной, как это делала Ирина. И это будет мужчина. Никаких женщин в моем
агентстве! И надо будет в ближайшие дни сделать в офисе ремонт. Причем
начать с кабинета Ирины. Сорвать старые обои, выкинуть столы, стулья, цветы
с горшками, дурацкие календари с котятами. Все на мусорную свалку! Ирина
гордая, и я тоже гордый. Рубить так рубить...
На пульт охраны я позвонил уже с улицы. Какой теплый и душный вечер!
Быть грозе. Да вот и всполохи на темном небе видны. Пока беззвучные, немые,
словно отблески сварочного аппарата... Двор у нас тихий, темный. Оставь
канализационный люк открытым - ни за что не заметишь. Нормальные люди
стараются в сумерках обходить это место стороной. Даже вездесущие бомжи не
обжили плотные кусты. И уж, конечно, никакой водитель не оставит здесь на
ночь свою тачку, а если сделает это, то имеет много шансов утром найти ее
"раздетой". Потому-то я с удивлением заметил в плотном мраке прижавшуюся к
кустам "девятку". Она была черной как смола, плюс к этому тонированные
стекла. Словом, черная кошка в темной комнате. Мне показалось, что боковое
стекло с водительской стороны слегка опущено и где-то в непроглядной утробе
машины, словно Марс на ночном небе, мерцает кровавый огонек сигареты.
Впрочем, я сразу забыл об этой машине. Забрался в свой "Опель",
запустил мотор и медленно тронулся с места. На площади автовокзала
развернулся и покатился в сторону набережной. У закрытых ворот центрального
рынка, словно тени, бродили не то уборщики, не то бомжи. Они собирали
картонные коробки, сплющивали их и складывали в стопку. Неопрятный сутулый
мужчина кинул картонку под куст, опустился на нее на колени, затем повалился
на бок, скрутился калачиком, как озябшая собака, и стал неподвижен. Две
девушки голосовали проходящим мимо машинам, выйдя едва ли не на середину
дороги. Легковушки притормаживали, аккуратно объезжали их. Девушки прыгали
от нетерпения, курили, отхлебывали из жестяных баночек.
- Эй, мужчина! - громко крикнула одна из них и пригнулась, чтобы лучше
рассмотреть меня через ветровое стекло. - Жизнь слишком коротка, чтобы
отказывать себе в маленьких радостях...
Я часто подвозил Ирину домой после работы. Ослепленные фарами
проститутки не сразу замечали рядом со мной девушку и кидались к машине,