"Андрей Дышев. Черный квадрат " - читать интересную книгу автора

арматурный прут с отпечатками моих пальцев. Это серьезно. Понадобится уйма
времени и нервов, чтобы доказать милиции свою непричастность к убийству. А
потом добывать новый паспорт, права, регистрационное свидетельство на
автомобиль. Все это, конечно, ничтожная плата за сокровища, которые я нес в
кейсе, и все же...
В минуты опасности ноги подчас бывают важнее головы - она отвлекает. Я
снова пришел к такому выводу с опозданием. Грязный, неопределенного цвета и
марки автомобиль, идущий в общем потоке мне навстречу, круто взял влево,
прижался к бордюру и ослепил меня светом фар. Я дал задний ход, отчетливо
услышав сквозь рев моторов, как захлопнулись двери. Я бегаю хорошо, и чтобы
догнать меня в первую же секунду, моего преследователя должны были попросту
выстрелить из пушки. Тем не менее кто-то, шумно хрипящий, как сторожевой
пес, подсек мне ногу, и я, хватаясь за воздух, полетел на асфальт. Хорошо,
что при падении я ткнулся лицом в упругий бок кейса, иначе расквасил бы себе
нос о лед.
То, что этот поединок я проиграл, мне стало ясно очень скоро. Едва я
попытался подняться на ноги, как слева мне в голову врезался тяжелый
ботинок. Удар был очень чувствительным, но я все же не выпустил кейс и даже
попытался прикрыться им от очередного удара, но очередной последовал с
другой стороны. Меня, лежащего на обледеневшем асфальте, били трое или
четверо мужчин.
Это наказание за мою несговорчивость продолжалось, к счастью, недолго.
Холодная, изрезанная глубоким протектором подошва зимнего сапога придавила
мою руку, все еще сжимающую ручку кейса. Я заорал от боли; казалось, что мне
на руку наехал КамАЗ. Если бы я не разжал пальцы, то сапог превратил бы мою
кисть в отбивную. Сплевывая кровь, бормоча какие-то смешные угрозы, я с
трудом поднялся на четвереньки и посмотрел вслед незнакомцам. На фоне
горящих фар я видел лишь их силуэты и черный квадрат кейса, похожий на
знаменитую картину Малевича. Я чувствовал себя втоптанным в грязь в самом
прямом смысле и, не пытаясь встать на ноги, привалился спиной к
металлической ограде.
Снова хлопнули дверцы. Машина, с визгом сорвавшись с места, проехала
несколько десятков метров и свернула в темную подворотню. Жадность фрайера
сгубила, повторял я в уме, уже не испытывая ни горечи, ни боли, а лишь
какое-то странное опустошение и даже облегчение.
То, что произошло потом, вывело меня из коматозного состояния в одно
мгновение. Едва красные габаритные огни автомобиля скрылись за подворотней,
как асфальт, на котором я сидел, содрогнулся от мощного взрыва, и я увидел,
как из черного проема, где исчезла машина, вырвалось ослепительное пламя, и
брызгами полетели искореженные детали машины. Еще не понимая, что произошло,
и обуреваемый лишь желанием увидеть финальную сцену, я вскочил на ноги и
кинулся в подворотню.
Машина, а точнее, ее покореженный каркас чадил и сыпал искрами. Крыша
кабины, развороченная мощным взрывом, напоминала жерло вулкана. Двери были
сорваны с петель и, изуродованные до неузнаваемости, валялись на асфальте.
Крошки стекла хрустели под моими ногами, как прибрежная галька. Вылившийся
бензин горел поверх льда, словно жертвенный огонь. Изувеченные, истерзанные
тела моих обидчиков свисали с порогов машины, словно сваленная в кучу
одежда.
"Это что ж случилось, - бормотал я, медленно подходя к останкам. - Это