"Феликс Дымов. Горький напиток 'Сезом'" - читать интересную книгу автора

придушив на секунду гавайскую гитару. Серьезная машина, знает, кому и когда
давать связь. Сначала, поставив сенсобарьер, я буквально оглох от пустоты в
голове. Но этот шептун заушный изобрел охранительную музыку и теперь
смолкает лишь тогда, когда я работаю или забываюсь сам по себе. В этот
день, в день памяти, у него с утра до ночи не бывает передышки...
- Токер сам с Контролем уладил,- заявляю я, оправдывая затянувшуюся
паузу.-А у тебя, старина, что новенького?
- Ой, сейчас расскажу, идем!-Веник обнимает меня за плечи и
нетерпеливо подталкивает к эскалатору. Чeстно говоря, мне не очень-то по
сердцу этакая развязность моего друга. Впрочем, развязность эта, если
разобраться, от беззащитности, а не от нахальства, от скованности перед
учителем бывшего ученика. "А ты, токер, наглец,-мысленно добавляю я,-того и
гляди, не только режим, друзей мне начнешь выбирать по своему вкусу. Откуда
тебе, милый, знать, кого пропускать, кого не к спеху?" ,
- Идем-идем, не упирайся,-суетится Веник.-С ребятами познакомлю.
Поболтаем.
А вот это бы ни к чему-болтать. Спроси, чудак, есть ли у человека
настроение болтать. Да ладно, все равно не отвяжешься. Может, оно и к
лучшему? Может, и вправду отмякну в одуванчнковом холодке под фонтанами?
Эскалатор бесшумно возносит нас внутри стебля. Сквозь ступени виден
пролетающий внизу голубь.
- Э-эй, Тарасище, спишь на ходу, что ли? Третий раз про "Пульверс"
спрашиваю. Дышит?
Венька лопоух, лохмат, лупоглаз, потен - ни дать ни взять, распаренный
веник торчком. Когда-то я читал у них на факультете магнитостатику, возил
на Курилы понюхать серы. При виде Веника даже самые потухшие вулканы
вздрагивали и плевались лавой. Теперь я понимаю, почему...
- Качает "Пульверс", что ему сделается? - отвечаю с видимой
беззаботностью.-Мы пылим, он качает...
И когда болтаем, как сейчас, он все равно качает. Без отдыха.
Бедный "Пульверс", пылесос ты мой всепланетный! Кому только я о тебе
не рассказывал! Про сеть медленных искусственных смерчей, перемешивающих
атмосферу. Про мезосферные отстойники для взвихренных с Земли частиц. Про
фильтры, подъемники, шахты. Про вредность пыли-вторичная радиоактивность,
парниковый эффект, да мало ли! Мне уже надоело повторять каждому, почему
человечество организовало нашу Службу. Вот возьму и прочту лекцию этой
нахальной швабре со товарищи: "Мезопост номер... представляет собой
низкоорбитный спутник с комплексом отсоса, расслоения и брикетажа
атмосферной пыли. Имеет опорный пункт наблюдения-и регулирования..." Бр-р!
Выслушаешь от другого такое - и подниматься к себе расхочется. А ведь я,
что ни говори, люблю мой мезопост с его вороненой поверхностью,
"ипподромом", отстойником, и почти уютной квартиркой-все то, что часто
называю пыльным мешком, люблю и, пожалуй, ни на что другое не променяю...
В "Одуванчике" обычный уют. В меру весело. В меру шумно. Зал открыт со
всех сторон,- лишь гибкая водяная пленка, сочась через неприметные устья,
отделяет нас от земли и от неба, лишь пенные намагниченные струи фонтанов
улетают и не могут улететь, повисая в не подвластных тяготению формах - в
виде головки одуванчика.
- Сюда, Тарасище, за этот столик! - продолжает суетиться Веник,
подталкивая меня в спину.-Знакомьтесь, ребята, это Тарас. Помните, я