"Феликс Дымов. Тест № 17" - читать интересную книгу автора

преподавателя... А ведь я вам как отец родной...
Увы, он прав: трудно выдумать что-нибудь проще и бессмысленнее этого
экзамена. На одноместном корабле класса "Мирмико" пересечь орбиту Плутона,
по заданным координатам проложить курс, выйти к радиобую, вынуть из
контейнера записку и вложить свою. Все. Комфортабельная кабина с полным
циклом жизнеобеспечения, несложные навигационные задачки - прогулка, не
длись она ровно полгода, не испытывай пилота одиночеством и однообразием.
Официально этот экзамен назывался "Комплексная проверка психомоторных
характеристик организма". Но официального названия придерживались одни
только буквари-первогодки, которым предстояло пройти испытание в далеком и
безоблачном будущем. Курсанты последних лет обучения окрестили его
тянучкой. А профессора аттестационной комиссии писали в протоколах просто
тест № 17.
Об экзамене ходили самые противоречивые слухи. Одни считали его весьма
жестоким испытанием с шестидесятипроцентным отсевом, зато из тех, кто
выдерживал, выходили мужественные космонавты, которым не страшны ни белые
карлики, ни черные дыры. Другие говорили, что весь полет - фикция: какие
бы данные курсант ни вводил в компьютер, корабль на них не реагирует, а
подчиняется скрытым приказам замаскированной дубль-системы. Третьи вообще
доходили до кощунства: никакого, мол, полета нет, есть обыкновенная
сурдокамера, снабженная всякими стерео-, грави- и киноэффектами. И
ссылались при этом на всемирно известный опыт Пиркса.
Как бы то ни было, Антея посадили в корабль, и могучие двигатели вынесли
его за пределы Солнечной системы. Однако в назначенный срок зоны радиобуя
не достигли. Такого, сколько они ни рылся в памяти, не значилось ни в
одном из бесчисленных преданий училищного фольклора. Из всех слышанных
историй лишь одна могла бы все объяснить, не будь она столь
неправдоподобной: об эгоистичной привязанности машины к человеку, из-за
которой искусственный мозг обманывает пилота и уводит корабль в
бесконечность, чтобы никогда не расстаться с собеседником. Неужели и его
Эска способна отколоть такую штуку?!
- Ладно, попытаемся еще разок. - Антей положил руки на упруго
сопротивляющиеся шарики клавиш, тонкими кропотливыми манипуляциями вывел
светящуюся точку, обозначавшую "Мирмико" на звездной карте, в стремительно
раскручивающуюся спираль, задал график сброса самоходных сигнальных вешек,
чтоб в крайнем случае вернуться и снова проутюжить подозрительный маршрут.
- Командуй, Эска. А я, пожалуй, вздремну.
Впервые за много дней он спал спокойно. Во сне явился Типковичев. Склонив
умиленное лицо, привычно растягивая слова, прошептал:
- Роднуля ты мой... Я знал, что не подведешь... А то ведь можно и на
распределение повлиять, а?
- А? А? А? - гаркнул он вдруг до того громко и свирепо, что Антей
проснулся.
Экраны полыхали тревогой, а Эска верещала так пронзительно, как может
верещать только очень честная и очень порядочная машина от совершенно
нелогичного сигнала.
Антей включил воспроизведение. По экрану - сверху слева через центр -
прошло удлиненное светящееся тело.
У пилота дрогнуло сердце. Из-за какого-нибудь паршивого метеорита Эска не
станет поднимать трезвон на всю Вселенную. Неужели ему, курсанту