"Станислав Дыгат. Диснейленд " - читать интересную книгу автора

действовал мне на нервы. Ксенжак просто сорвал на Мигдальском злость, его
бесило, что я не хотел заговорить первым. Потом принялся отчитывать его,
зачем тот остановился. Но ведь Мигдальский вынужден был остановиться,
выяснить, чего Ксенжак от него хочет. Слегка растерянный, Мигдальский
побежал дальше. Мне стало жаль его. Я недолюбливал Мигдальского, но ведь это
из-за меня Ксенжак наорал на него.
- Чертов растяпа! - словно бы про себя пробурчал Ксенжак.
В действительности это была мольба, чтобы я отозвался. А я молчал. И
все больше злился на Ксенжа-ка. Когда я понял, какое это с моей стороны
свинство, мне стало нехорошо. Но я ничего не мог с собой поделать.
Подошла Дорота. Поправила трусики, хотя они ей нигде не жали. Просто
умышленный прием.
- Мэтр, - сказала она, - у меня неразрешимые проблемы.
Ксенжак сердито посмотрел на нее.
- Никогда не ожидал, что ты на такое способна. Дорота обычно все, что
ей говорили, воспринимала буквально, и подчас с ней поэтому трудно было
разговаривать. Но было у нее одно достоинство: она абсолютно ни на что не
обижалась. Ребята бились об заклад, потешаясь над ней самым немыслимым
образом. Она все это принимала с улыбкой. Такое понятие, как обида, для нее
просто не существовало. Мне нравилась Дорота. Я отдыхал в ее обществе.
Она поглядела на меня, потом на Ксенжака и спросила:
- Мэтр, что вы хотели этим сказать?
Ксенжак вздохнул.
- Какие у тебя проблемы?
- Мэтр, что я такое сделала, чего вы от меня не ожидали?
- Да ничего, - сказал Ксенжак, - это я просто так.
- Неправда, мэтр, вы никогда не говорите просто так.
Меня злило это ее бесконечное "мэтр". К Ксенжаку все так обращались. И
обычно я относился к этому с полным безразличием. Но сегодня даже такой
пустяк меня злил.
- Я всегда говорю просто так! - заорал он.
Сила Доротиной наивности была всемогуща. Ксенжак невольно клюнул на
нее, но быстро опомнился.
- Ну, скажи, наконец, какие проблемы тебя волнуют? - произнес он
усталым голосом.
- Мне кажется, я плохо отмеряю шаг. Хотя, может, дело и не в этом. Я
никак не могу попасть на планку. Почему так...
- Идем! - оборвал ее Ксенжак.
Он взял ее за руку. Они направились к спортплощадке.
Я раздумывал, что делать дальше. Уйти вроде бы неловко. Остаться -
тоже.
Мигдальский приостановился и крикнул:
- Давай сюда, Марек! Скинь костюм и разомнись немного. Чего ты там
нахохлился?
Это был наилучший выход из положения. Но чтобы Мигдальский не очень
заносился, я все-таки остался в тренировочном костюме.
Я валял дурака. То обгонял Мигдальского, то позволял ему уйти вперед, и
так без конца. Он нервничал и злился, потому что хотел спокойно и размеренно
пробежать свои пять тысяч метров. Но именно поэтому я так и поступал. Когда
я обгонял его в который-то там раз, он крикнул: