"Александр Дыбин. Маятник веков (Фантастическая повесть.)" - читать интересную книгу автора

вправду начинало подташнивать и от пареной репы, и от вечной пшеной каши, скупо
сдобренной неаппетитным конопляным маслом, и от ежедневных кислых щей, в которых
плавала одна капуста... Хоть какого бы куренка мне сварила, - попросил он как -
то свою юную супругу. - Что ты, батюшка, ведь пост теперь! - произнесла она
испуганно. Он смущенно умолк: вспомнил, кстати, что постных - то дней целых
двести в году! Да и "курей" - то своих у них нет - не говоря о прочей
живности... А, зайдя в торговые ряды и приценившись, понял: хоть петух и стоит
там всего алтын, а гусак - гривенник, да не густо этих медяков в кармане:
жалованье - целковый в месяц, и тот надо выпрашивать: кланяться в ножки дьякам и
подьячим... И, ежели не расположены они к тебе: подарка вовремя не сделал - ко
Дню ангела его самого, и супруги, да и по иным случаям, да кланялся не всегда
низко, да за зуботычины крысился - век будешь просить - не получишь! А начнешь
"права качать" - так самое меньшее выгонят в шею со слу-жбы и в новую службу уже
не возьмут! ...
А в том далеком будущем? Ну кем я смогу быть, как не музейным экспонатом? Да и
смогу ли привыкнуть к их пище из "шариков"? А, если как-то "врасту", в эту жизнь
- так уже не отпустят назад: слишком много узнаю! А, впрочем, зачем мне "назад"?
Чем мне дорого мое настоящее? Кто там меня любит, кому я там нужен? Я ведь, по
сути, внутренний эмигрант в своей эпохе... Евгений Кириллович тоже переживет...
Для детей своих я вс равно не отец--просто гость! Никакой, по сути, пользы от
меня моей эпохе нет: зря болтаюсь под ногами - да и только! Разве что смог бы
теперь писать какие - нибудь опусы на историческую тему - раз уж повидал, воочию
седую древность. Но, наверно, получится нонсенс: "ученые мужи" подымут крик, что
я "исказил"... "переврал"... Ведь я буду писать не по книжкам, даже и не по
архивным материалам, а по живым впечатлениям, которые наверняка не совпадут с их
книжной информацией! И как я докажу, что это они заблуждаются? Нет такого
средства: высмеют, затравят! В общем, была не была: попрошу приюта у потомков!
Часть третья.
Глава 1.
Александру иногда уже казалось, что и семнадцатый век, да и его родной двадцатый
ему только лишь приснились: он настолько привык сидеть и лежать без всякой
видимой опоры, а при желании - и парить в пространстве с помощью поля, природу
которого уже начинал понимать; поедать всевозможные плитки, конусы, кубики,
шарики; видеть на стене отведнного ему помещения, как живых, всех тех кого ему
хотелось видеть в данную минуту, и говорить с ними - если те, конечно, были
расположены к контакту.
Чаще всех бывала расположена Наташа: возникала чуть ли не при каждом вызове.
Нередко появлялась и живьем. Он тоже много раз бывал в е жилище, и затруднялся
определить, с кем ему волнительней общаться: с ней самой или с самим собой - то
есть с ее теперешним мужем... Ему было трудно до конца понять ту форму брака,
которая была принята в этой эпохе: он подозревал, что это далеко не моногамия,
да и вообще - не семья в традиционном смысле...
Они ему дали понять, что он может сколько хочет находиться в их жилище - это,
мол, никому не мешает. Если он или она куда - то отлучались, визуальная и
вербальная связь вс равно сохранялась...
Вообще, контакты в этом мире не зависели от местопребывания, поэтому не было
принято спрашивать - "куда идешь"... "когда придешь"... и тому подобное. Что
касается чисто физических контактов, столь значимых для людей его эпохи, то они,
казалось, были минимальны .
Ему объяснили, что деторождение у "них" осуществляется при помощи некоего