"Владимир Яковлевич Дягилев. Доктор Голубев " - читать интересную книгу автора

пришлось высокую ампутацию делать. Да только она не спасла парня.
"Вот она, доля врача, - думал Голубев. - Вот он, суд". Николай
Николаевич сидел не шевелясь, глядя в дальний угол кабинета.
"Разволновался старик. Какой он, однако, славный человек. А мне
казалось, что он привык к страданиям больных и относится к своему ремеслу
так же спокойно, как каменщик или бондарь к своему".
- Вам ходить, товарищ полковник, - сказал Голубев, отвлекаясь от своих
мыслей. [600]
Николай Николаевич быстро поставил фигуру, которую давно держал в руке,
на доску и, будто стыдясь своей минутной слабости, проговорил другим, бодрым
голосом:
- Ничья, дорогой товарищ?
- Согласен.
Николай Николаевич отодвинул шахматы, откинулся а спинку деревянного
кресла:
- Как-то не идет сегодня. Устал. Времени-то двадцать три ноль-ноль.
- Уезжайте отдыхать, товарищ полковник, - сказал Голубев, поднимаясь со
стула. - Спокойной ночи.
- Нет, это вы поезжайте, дорогой товарищ. Вам спокойной ночи.
- Вам нужно отдохнуть, честное слово.
Николай Николаевич строго взглянул на Голубева из-под очков:
- Я знаю, что мне нужно.
Голубев не стал спорить и вышел из кабинета.
В палате Сухачева горела синяя лампочка. Еще из коридора через окно
Голубев увидел две белые фигуры - сестры и санитарки. Они склонились над
койкой - наверное, перекладывали больного поудобнее. Лицо Сухачева казалось
зеленоватым и сильно похудевшим - скулы выдавались, щеки провалились.
- ...надо дышать, - услышал Голубев окончание фразы.
- Что такое? - спросил он, подходя к кровати.
- Кислород даю, - пояснила Ирина Петровна, - он отказывается.
Голубев положил руку на лоб Сухачева. Лоб был горячий и потный.
Температура не снижалась.
- Разве спать не хочешь, Павлуша?
Сухачев поднял на него большие блестящие, с синеватыми белками глаза:
- Не могу.
- Укол тебе делали?
- Этого добра хватает.
Он закашлялся, свел брови и приглушенно застонал.
- Больно?
- Так бы все оттуда и вывернул.
Он приложил ладонь к груди, судорожно свел пальцы. В коридоре
послышались твердые шаги, и в палату вошел Кленов.
- Не спим, дорогой товарищ?
Сухачев не ответил, вновь закашлялся, прижимая руки к груди.
В дверях показался Песков. [601]
"Полный кворум, - подумал Голубев. - А больному не легче. Стоим возле
него, как свидетели".
- Выйдем, посовещаемся, - предложил Голубев.
Вышли в коридор.
- Ему необходим отдых, сон. Но этому сильно мешал болезненный кашель, -