"Владимир Яковлевич Дягилев. Гвардейцы " - читать интересную книгу авторарекомендую. Человек надежный. Не только в роте - во всем батальоне
авторитетом пользуется. Загреков секунду подумал и согласился: - Отлично. Его, пожалуй, и выберем. Смотрите поправляйтесь. Написать не забудьте. Я отвечу. [361] - Обязательно напишу, товарищ гвардии подполковник. А вам наказ... - Это какой же? Танкист помедлил и уже другим, задушевным тоном сказал: - Себя беречь. Вы всем нам очень нужны. Что-то дрогнуло в лице Загрекова, он потянулся к танкисту, притронулся к его плечу: - Постараюсь, Иван Афанасьевич. Постараюсь. Закончив обход, Загреков остановился посредине комнаты - так, чтобы всех видеть. - Внимание, товарищи! Раненые притихли. - Я приехал к вам для того, чтобы сообщить добрую весть: войсками нашего фронта совместно с войсками Первого Белорусского фронта освобождена столица Польши - город Варшава. Несколько секунд в комнатах стояла тишина. Затем поднялся радостный шум, заговорили все разом. Загреков был доволен: радостная весть прибавит раненым силы; сознание того, что они кровью своей вырвали победу, поможет быстрее поправиться. Он прекрасно знал солдат. Мог назвать самого незаметного из них по фамилии, имени и отчеству, сказать, откуда он, кем был до армии, какая у него семья. Поэтому ему легко было заключить, что может и чего не может сделать его подчиненный, какая ему нужна помощь и что следует от него - Разрешите обратиться, товарищ гвардии подполковник? - сказал Соболев. Он давно уже стоял у дверей, выжидая удобный момент, не решаясь прервать Загрекова. - Слушаю. - Товарищ гвардии подполковник, помогите. - А в чем дело? Соболев зачем-то снял с головы ребристый шлемофон. - Дружок у меня умирает. Помогите. - Как умирает? Где? - Раненный в живот, а везти не на чем, - торопливо объяснила подошедшая к ним Чащина. - Где он? Что вы его спрятали? - В отдельной комнате. Просто там удобнее, честное слово. Раненый все облизывал губы, все выкрикивал: "Пить... пить..." Загреков наклонился над ним, тихо позвал: - Слесарев! Петр Иванович! Раненый оторвал взгляд от фотокарточки, узнал Загрекова, оживился. - Вот хорошо-то. Теперь водицы дадут, - прошептал он с надеждой в голосе. Моложавое лицо Загрекова сразу постарело: у глаз, на лбу, у рта появились мелкие, тоненькие морщинки. - Дадут, Петр Иванович, дадут. - Он увлек Чащину в сторону: - Почему не отправляете? - Машины нет, товарищ гвардии подполковник. - Что же вы молчите? |
|
|