"Владимир Яковлевич Дягилев. Змея и чаша " - читать интересную книгу авторакак бы просеивая их через невидимое сито, но те, что дошли до Сафронова,
врезались в память: - Долг... Честь... Жизнь... [18] 9 Потом всем курсом, печатая шаг, прошли перед знаменем. После обеда разрешили увольнение в город. Первое увольнение. Началась учеба: два курса за год, военные дисциплины, госпитальная практика. А парни привыкли свободно посещать лекции, заниматься по своему усмотрению, просиживать ночи напролет перед экзаменами. Теперь рушился привычный уклад жизни, смешивались понятия. Кафедры разбросаны по всему городу. Транспорта нет, а опаздывать никак нельзя. Приходится бегать из одного конца города в другой. Навязчивая мысль "не опоздать" застилает сознание. Не успеет ассистент закончить урок, Мохов уже кивает на дверь: - Торопись! "Этот Мохов, - про себя негодует Штукин, - на редкость вредный индивидуум. Как комар, прилипнет - не отстанет: "Быстрей, быстрей". И еще придирается". - Штукин, заправочка! А где звездочка? Над ухом висит. "Доктора мы или кто?" - злится Штукин, поправляя шапку и стараясь не отстать от товарищей. Направляющим Мохов поставил Моршанского. Тот из себя служаку корчит - и гонит, и гонит. От самого пар, как от лошади, а он улыбается: У Штукина шинель, взбившаяся горбом на спине, заиндевела. А Мохов все торопит: - Шире шаг! Шире шаг! "Нет, к дьяволу! Дальше так невозможно. Сердце не выдерживает!" И Штукин выходит из строя. - Это еще что такое?! Встать в строй! Штукин упрямо мотает головой и идет в сторону. Очки у него запотели, он ничего не видит и чуть не попадает под лошадь. Возница матерится. Мохов что-то кричит. Штукин продолжает мотать головой. "Что угодно, - думает он. - Не могу больше. До панели один шаг. Там люди. Они не дадут в обиду. Поймут меня. Всего один шаг". Но тут его подхватывают двое под руки. Мохов подталкивает в спину. - Не позорь взвод. Не позорь взвод. Штукина заталкивают в середину строя. [19] В клинику явились за минуту до начала лекции. Требовалось на ходу раздеться, привести себя в порядок, занять место, приготовиться к записи. У всех получилось, у Штукина - нет. Не может он в движении расстегнуть ремень, сунуть рукавицы в карман, снять шинель, сунуть шапку в рукав, бросить шинель на стол в коридоре и на ходу заправиться. - Опять?.. - шипит Мохов. - Сколько можно? Наконец усаживаются. Затихают. И тотчас раздается команда старшины курса Корецкого: - Встать!.. Товарищ профессор, четвертый курс прибыл для прослушивания лекции по госпитальной хирургии. - Здравствуйте, здравствуйте, - интеллигентным, дребезжащим голоском |
|
|