"Владимир Дягилев. Весенний снег (Повесть) [H]" - читать интересную книгу автора

А потом... Потом он почувствовал крылья за спиной и как будто не ходил,
а летал по свету. Все не верил в свое счастье, все боялся, что она шутит,
все ожидал, что она однажды скажет: "Ну, хватит. Поиграли, и достаточно".
Но она сказала другие слова: "И пошто я тебя полюбила?"

Свадьбу гуляли неделю. Стоял декабрь. Время позволяло гулять. Сперва у
Прозоровых три дня, потом в Медвежьем трое суток. И еще день "доедывали",
как фиксировал это событие посаженый отец старик Волобуев.
Начали в воскресенье, кончили в субботу.

В Выселках праздновали по старинке, со всеми известными обычаями. И
хмелем дорожку посыпали, и выкупа требовали, и посуду били. Между прочим,
пример Марья Денисовна подала, трахнула тарелку об пол:

- Пушшай столько деточек у вас будет, сколько осколочков на полу.
Другие поддержали.

- Не сглазьте, - смеялась Вера.

- Так они всю посуду перебьют, бабаня,-бурчал Никита.

- Ништо. Посуду купим. Дал бы бог правнуков.

- Тут я, стало быть, Денисовна, не согласный, - возразил старик
Волобуев.-Ет дело от них, хе-хе, а, значит, не от бога зависимо.

Вера смущалась, краснела от этих разговоров, а молодежь, чтобы выручить
ее, кричала: "Горько! Горько-оо!"

Молодые, как водится, целовались. Гости, как водится, пили, горланили
песни, но, едва наступала пауза, вновь кто-нибудь начинал все о том же, о
детках.

И кргда молодым стало уже невмоготу, когда невеста собралась бежать
из-за стола, заиграл баян. Вера обрадованно воскликнула:

- Попляшем, а?!

- Оно протрястись-то, стало быть, надо, надо, - поддержал старик
Волобуев.

А Никита похлопал баяниста по плечу, шепнул на ухо:

- Спасибо, Леха. В случае чего ты баянь.

Молодые не могли понять одного: надоедливо говоря о деточках, старики
хотели, чтоб не засох Прозоровский корень. На нем все дерево держится.

У Веры родственников не было. Из блокадного Ленинграда с тяжелой