"Марина и сергей Дяченко. Вирлена" - читать интересную книгу автора

- Нет.
И столько силы, столько скрытой власти было в этом голосе, что
Вирлена не решилась сопротивляться, хоть как ни мучительно стыдно ей было,
когда рубаха упала на пол и она осталась стоять, совершенно нагая.
Горячие ладони коснулись обнаженного тела. Вирлена вскрикнула и
сжалась, ожидая неминуемого и ужасного; но ужасного не случилось. Горел
огонь в очаге, облизывая ее тело волнами приятного тепла; сильные и нежные
мужские руки успокаивали, осторожно подбадривали, путешествуя по бедрам, и
вдоль спины, и по плечам, и по тонкой шее:
- Ты красавица... Пугливый звереныш с атласной шкуркой. Не бойся
меня... Ты видишь, я сам дрожу перед тобой...
И он тихонько привлек ее к себе, и она почувствовала, как в груди его
под черной хламидой неистово колотится сердце:
- Нет тебе равных... Королева не сравнится с тобой... Не бойся же...
Руки его чуть сильнее сжали ее грудь - и, застонав, Вирлена выгнулась
дугой, сотрясаемая новой, невиданной дрожью - то была дрожь страха и
стыда, смешанная с дрожью неизъяснимого, неясного желания.
Сама не зная как, она очутилась лежащей на теплой, мохнатой звериной
шкуре; пальцы колдуна бегали по ее телу, как пальцы дудошника бегают по
дырочкам флейты. Она металась, пытаясь прикрыться руками, потом почему-то
заплакала, потом перестала.
- Хорошо, - колдун отвел ее ладони, защищающие вздрагивающую грудь, -
хорошо...
И губы его коснулись сначала белого холма, а потом розовой вершины
его; она, сама не зная зачем, обхватила вдруг его шею - не то оттолкнуть
хотела, не то, наоборот, притянуть поближе...
- Хорошо, - шептал он успокаивающе, - вот как хорошо... Разве тебе
плохо? Разве тебе страшно?
И рука его оказалась там, где Вирлена боялась ее больше всего.
Где-то горел очаг, и багровые отсветы падали на потолок; и тогда она
внезапно, вдруг осознала, что она сейчас - его, что принадлежит ему без
остатка, и ей радостно было бы снять перед ним не только одежду - саму
кожу...
Потом было больно и горячо. Она снова дрожала, и снова всхлипывала;
осторожно оглаживая ее грудь, он успокаивал:
- Все, все... Не бойся. Не надо бояться. Уже все.
Потом она долго лежала в кромешной темноте, обессилевшая, безвольная,
разомлевшая... В дымаре дышал ветер, и тихо поскуливал дом, и снова пахло
терпкими, горькими травами - и в их запахе она ощущала едва уловимый
дурманящий аромат, и ласковая рука лежала на ее голове; потом ее заботливо
накрыли шкурой - точно такой же, как та, что была под ней. Она хотела
думать - но мыслей не было, только теплая пустота...
Утром, пошатываясь, она шла домой.
Вставало солнце; подставляя ему лицо, Вирлена поняла вдруг, что
сегодня увидит Кирияшика, что они поженятся, что каждый день их будет
праздником, а каждая ночь... И тело ее сладко застонало, предчувствуя, как
же сладко любить - любимого...
...В тот же день в село вернулся - радостный, напуганный,
растерянный, но целый и невредимый - Кирияшик. Какой-то там вышел новый
указ, и четвертый сын в семье, да еще неполных семнадцати лет, никак не