"Марина и Сергей Дяченко. Медный король" - читать интересную книгу автора

на поверхности, болтая в воде ногами, Развияр видел, как далеко-далеко
скользит таможенная лодка, и еще одна, и еще. Как вслед за "Крыламой"
направляется в гавань другое судно - под желтыми и белыми парусами.
Он глотнул соленой воды и закашлялся. На его памяти никто не учил его
плавать. Тем не менее, держаться на воде он всегда умел. Не стоит плыть к
берегу, на берег не пустят. Тогда куда?
Развияр отдышался, огляделся и поплыл, нацелившись на небольшой
корабль, стоявший дальше всех от берега. Почему-то ему казалось, что если
корабль небольшой и если стоит так далеко - его обязательно возьмут на борт.
Почему нет? Он хорошо умеет работать.
Склонялось солнце, золотой город снова менял свой облик. Развияр плыл;
вода оказалась такой обманчивой - и твердой, и мягкой одновременно. С борта
"Крыламы" поверхность моря казалась устойчивой, но ходить по воде нельзя.
Корабли и лодки двигались быстро, Развияр думал, что и сам сумеет так
плыть - но ошибся; барахтаясь, он старался изо всех сил, однако город
по-прежнему парил над водой, отражаясь в ней вместе со шпилями и облаками, и
корабль на рейде оставался столь же далеким.
Что-то странное делалось с руками и ногами. Они будто одеревенели. И
дышать становилось все труднее. Развияр отдохнул, полежав на спине, но
плеснула волна - и он опять захлебнулся. Откашлялся и снова поплыл; теперь
ему казалось, что корабль приближается. Развияр греб, облизывая пересохшие
губы. Ему все сильнее хотелось пить. Морская вода обжигала горло.
Он не жалел ни о хозяине, ни о "Крыламе", ни об узелке с вещами,
оставшемся в трюме под его гамаком. Он жалел о "Путешествии на Осий Нос".
Вчера ночью он переписал полкнижки, а закончить до утра не получилось -
капитан запретил жечь огонь в трюме. Развияр переворачивал страницу, смотрел
на нее, потом склонялся над чистым листом и аккуратно переносил на бумагу
то, что запомнил, что висело, будто в воздухе, у него перед глазами. И пока
он писал - он понемногу понимал слова и видел то, что они означали. Видел
далекий пролив, зубчатый гребень между двух скал: с одной стороны полуостров
Осий Нос, с другой - Кремышек. Дважды в год у гребня бурлит вода, страшно
бурлит и срываются камни. Вода то опускается, обнажая норы глубинных гадов,
то поднимается опять, зубчатый гребень скрывается под водой, и тогда через
Осий Нос может пройти судно, пусть даже самое большое, вот как "Крылама".
Путешественник, написавший когда-то книгу, преодолевал пролив в опасное
время - когда вода вот-вот готова была опуститься; доплыл он или погиб в
волнах?
Развияр подумал и решил, что, наверное, спасся. Потому что написал ведь
кто-то книгу о Путешествии. О том, что книгу может написать мертвый дух,
хозяин Агль ничего не говорил...
Хозяин Агль горюет, наверное. Он столько раз говорил Развияру "Ты - мое
богатство", что и змея бы запомнила. Правда, таскать за уши, стукать лбом об
стол и ругать последними словами хозяин Агль тоже был не дурак... Особенно
спьяну...
У Развияра свело вдруг ногу. Растерявшись, он забился, схватился за
щиколотку, погрузился с головой... Судорога отпустила, но остался страх.
Развияр огляделся.
Небо разделилось на две половины. С востока наступала темнота, и
Летающий Город в который раз поменял свои краски. Из цветного он сделался
чеканно-серым, висячие арки налились собственным светом, и мосты украсились