"Марина и Сергей Дяченко. Тина-Делла" - читать интересную книгу автора

Однажды я спросил у хозяина, не считает ли он, что эти одинокие
прогулки опасны.
- Куда опаснее сидеть в четырех стенах, - ответил он с усмешкой. - Жить
в Медной Алее и не выходить под солнце - это, знаете ли, по меньшей мере
чудачество.
Он намекал на мою нелюбовь к прогулкам. Я в самом деле пытался выйти
всего два или три раза; окрестности Медной Аллеи лишены были для меня
малейшего очарования.
- Там есть пещеры, - говорил тан-Глостер, жмурясь от удовольствия, - с
чрезвычайно интересными оптическими эффектами. А сочетания полей - это
настоящий театр, мой друг, только надо всегда иметь при себе робота, который
вытащит вас, если вы потеряете сознание... Поверить трудно, что всего в часе
быстрой ходьбы от Медной Аллеи вы найдете вход в естественный тоннель, по
форме напоминающий человеческий кишечник... Там, в каменных карманах,
имеются скопища газов, и прелюбопытных газов! Жаль, что я не могу предложить
вам разделить со мной радость подземной прогулки...
Я бормотал что-то о собственной несклонности к авантюрам; тан-Глостер
смотрел на меня, и под этим взглядом сырой холод больших комнат становился
еще пронзительнее.
Тем временем тина-Делла демонстрировала то редкостное добронравие, то
чудеса отвратительного характера. Всякий раз, когда она бросала на меня
полный раздражения и ненависти взгляд (это могло случиться по ничтожной
причине, например, когда я предлагал закончить урок на две минуты раньше), я
испытывал желание расторгнут договор; уже через полчаса тина-Делла просила
прощения так искренне и трогательно, что я всякий раз удивлялся: как можно
было злиться на этого несчастного ребенка?

* * *

Пришел день, когда ученица заявила мне со всей определенностью, что
желает реализоваться в качестве пейзажистки. Она и раньше намекала мне, что
пора бы выйти с этюдником "под солнце"; на этот раз я не сумел придумать
причины для отказа.
Был день. Ветер завывал во внешних микрофонах; во внутренних напевала
Делла - говорила сама с собой на языке постояльцев. Я оглядывался, отыскивая
ракурс для первой пробы; везде было одно и то же: оплывшие очертания скал,
старые отпечатки подошв в слежавшейся пыли, ряды камней-черепков - застывшие
муравьиные тропы.
Все оттенки серого и бежевого. Щели, каверны, и снова оплывшие
очертания скал.
Делла шагала, как человек, привыкший к прогулкам по пересеченной
местности; легкая накидка до пят - а по местным традициям девушка не могла
выйти из дому в "голом скафандре" - стелилась по ветру, складками повторяя
окружающий нас ландшафт.
Я наконец-то выбрал место для этюдника. Делла играючи перескакивала с
камня на камень; она отошла довольно далеко, мне доставляло удовольствие
наблюдать за ее танцующей прогулкой, гораздо большее, по правде сказать, чем
созерцание унылого пейзажа...
Я решил не окликать ее. Осмотрелся, выбрал наименее уродливый, с моей
точки зрения, холм и взялся за небольшой набросок - просто так, чтобы дать