"Марина и Сергей Дяченко. Ведьмин век (новая редакция 2000 г.)" - читать интересную книгу автора

Бежать. Добежать до метро, хотя бы вырваться на улицу, прочь от
страшной желтой стены... Еще немного, только бежать, изо всех сил, вон из
кожи...
Те двое бежали впереди; когда они нырнули под темную тушу вагона, Ивга
поверила, что там спасение. Холодно блеснул рельс в свете одинокого фонаря;
обдирая ладони, бросив бесполезную сумку, Ивга тяжело выбралась с той
стороны. И снова под вагон, и снова... Лиса среди рощи, обложенной
охотниками. Рыжий зверь, уходящий от погони, запутывающий следы, вперед,
вперед, вперед...
Яркий свет фонарика отразился в кем-то брошенной консервной банке. Ивга
закричала; те, что бежали впереди, закричали тоже. Полностью теряя рассудок,
сделавшись животным, бегущим по кромке между жизнью и смертью, Ивга
последним усилием бросила тело в узкую щель стены. Там спасение, там
человеческие дома, там...
В последний момент ее схватили за ногу. Бледные женщины закричали
снова - в два голоса, тоскливо и жутко.
Их было много. Они были везде - кольцом, кольцом, черные одеяния,
теряющиеся на фоне ночи, и нелепые безрукавки, посверкивающие искусственным
мехом в режущем свете фонарей. Вот они стали кругом, вот положили руки один
другому на плечи, вот шагнули вперед...
Крик.
Круг танцующих сомкнулся. Как хищный цветок, изловивший муху и
удовлетворенно поводящий тычинками; как бродячий желудок, готовый переварить
все живое, по неосторожности попавшее в круг. Инструмент чудовищной казни -
танец чугайстеров.
Хоровод. Череда сложных движений - то медлительных и тягучих, то
мгновенных, стремительных; прядильный станок, вытягивающий жилы. Обод
черного, изуверски проворачивающегося колеса; танец чьей-то смерти...
И запах фиалок. Неестественно сильный запах.
Земля встала дыбом.
С каждым движением множились невидимые нити, захлестнувшие жертв. Как
пульсирующие шланги, забирающие жизнь. Как черные присоски, вытягивающие
душу. Две тени, бьющиеся в долгой агонии, и третья - обезумевшая, беззвучно
кричащая Ивга.
Удушающая, пропахшая фиалками ночь. Выворачивающая наизнанку,
отскабливающая дымящиеся внутренности с вывернутой шкуры...
- Ведьма...
Кажется, на мгновение ей позволили потерять сознание. Куда-то отволокли
за руки и за плечи, по траве, по мелким камушкам, впивающимся в тело. Ночь
превратилась в день - ей в лицо ударил свет сразу нескольких фонариков, и
она забилась, закрывая лицо руками.
- Тихо, дура...
- Затесалась...
- Потом. Потом...
Ее оставили в покое.
Вот почему эти нявки так орут. Вот что они приблизительно чувствуют...
И потом остается пустая кожа. Как чулок. С первого взгляда - тонкий, искусно
сшитый комбинезон. С пластинками ногтей. С белыми шарами глаз. С волосами на
плоской голове, плоской, как сдувшийся мячик, и оттого неестественно
огромной...