"Марина Дяченко, Сергей Дяченко. Земля веснаров" - читать интересную книгу автора

- Была женщиной барона почти шестнадцать лет назад. С тех пор ее муж,
всю жизнь долбивший канавы, пошел на повышение. Теперь он сборщик налогов и
надзиратель в поселке.
Я смотрел, как удаляются паруса. Тогда, в начале нашествия, женщины
Цветущей были горды и непреклонны и смерть предпочитали позору. Тогда все
были уверены, что йолльцы уйдут с острова - или умрут все до единого,
превратившись в удобрение для наших полей. И никому в голову не могло
прийти, что спустя всего несколько месяцев, ну ладно, год с небольшим,
первый веснар станет жертвой предательства.
Я на мгновение прикрыл глаза: веки горели. Хотелось спать, но я
понимал, что не засну уже до самой смерти.
Вдалеке на тракте все так же маячили люди: не решались убраться, не
отваживались подойти. Я бездумно взялся рукой за виноградную лозу - корень
ее был далеко внизу, в земле, в плодородной земле моей Цветущей...
Я чуть сжал ладонь.
В рост. В развитие, в старение, в осень и опять в весну. Ветер унесет
листья, зола вернется в землю, и будет пища корням.

***

Поле чернело золой. Вчера ночью йолльцы подожгли его с четырех сторон.
С тех пор прошли день и еще одна ночь. Прошел дождь, превратил золу в жидкую
грязь.
- Они хотят, чтобы мы передохли с голоду, - сказала полная женщина с
родинкой на кончике носа.
Высокий светловолосый парень сплюнул сквозь зубы:
- Как же... Не дождутся.
Над верхней губой у него едва пробивались тонкие, прозрачные усы.
Поодаль толпились люди. Переговаривались. Жались друг к другу.
- Эй, дармоеды! - весело крикнул мужчина лет пятидесяти (его рука
лежала на плече небольшого щуплого мальчишки). - Сеять будем или плакать
будем? Тащите все всхожее, что есть!
Дождь то утихал, то снова начинал моросить. Расходились тучи. Одна за
другой вставали на небе радуги.
- Радуга - к веснарству, - бормотал мужчина. - Ну, где вы там,
дармоеды?
Увязая в земле, катились тяжелые тачки. Люди сгружали мешки и корзины,
торопливо шли, разбрасывая зерно - каждый по своей полосе, не ошибаясь и не
сталкиваясь, хотя в горелой грязи не было видно межей.
- Не перерасти, Осот, - строго сказал мужчина. - Осыплется - как его
потом жать... Усач, Ягода, вместе, что ли?
Женщина с родинкой улыбнулась, двумя руками отбросила с лица тяжелые
темные пряди. Парень с невидимыми усами высморкался в грязь, вытер руки о
штаны.
- Ну... Поехали. Вместе!
Мальчик побежал.
Лучше бы, конечно, замереть, как солидному веснару, глядя в сторону с
равнодушным лицом. Слушать охи да ахи крестьян, не смотреть, как поднимается
рожь - только чувствовать, как бегут по стеблю соки... как наливается
колос...