"Илья Львович Дворкин. Костёр в сосновом бору (Рассказы и повесть) " - читать интересную книгу автора

7. Писательская горячка

Митьку выбрали редактором стенгазеты. И жизнь его чудесно
преобразилась. Газета называлась "Октябрёнок". Название прекрасное, но во
всех вторых классах газеты тоже так назывались, и Митька из-за этого
переживал. Но сделать ничего не мог: название было написано на фанерном
листе настоящим художником, а пониже были деревянные рамочки, куда
вставлялись заметки.
Митька назначил своим заместителем и главным художником Лёшку
Реброва, и работа закипела. Пожалуй, это была единственная стенная газета
в школе, которая выходила каждый день и состояла исключительно из одних
фельетонов. Только одна рубрика под названием "Короткая шутка" оставалась
неизменной, потому что Митька сумел выдумать только одну шутку и она ему
так нравилась, что ничьих других шуток он принимать не желал.
Шутка была такая:
"Мальчик спросил у папы:
- Знаешь, для чего над витринами магазинов висят полосатые тряпки?
- Не тряпки, а маркизы, - сказал папа.
- Ну, маркизы. Знаешь, для чего они висят?
- Не знаю, - сказал папа.
- Чтобы стёкла не разбивались от солнечного удара, - сказал мальчик".
Митьке эта шутка нравилась потому, что разговор такой был на самом
деле. Про солнечный удар Митька выдумал ещё в детском саду, а разговор
этот был с папой. Причём тогда Митька и не думал шутить, он говорил
всерьёз. Это теперь ему смешно, а тогда смеялся один папа.
А Лисогонов, про которого был написан фельетон под названием "Лихой
наездник", где рассказывалось, как Лисогонов оседлал несчастного
первоклашку и заставил себя возить, кричал:
- Погоди, погоди! Я на тебя тоже напишу! И шутка твоя дурацкая! У
меня таких шуток есть сто штук!
- Вот видите, ребята, какая действенная вещь стенная газета. Печать
вообще могучая сила, - говорит Таисия Петровна. - Я уверена, что теперь
Гоша не будет обижать первоклассников.
- Погодите, погодите! Я про него тоже напишу! Как его к директору
водили! Ага! Его водили, а меня не водили, - кричит Лисогонов, а сам чуть
не плачет.
- Пускай пишет, - шепчет Митьке Лёшка Ребров, - мы его так
отредактируем, что больше не захочет писать.
Мама жаловалась папе:
- Просто кошмар какой-то! Он не даёт мне работать на моей собственной
машинке! Целыми днями стучит, как дятел. Он заболел. Это называется
писательский зуд.
- А это очень опасно? - серьёзно спрашивает папа.
- Чрезвычайно! - говорит мама. - Иногда человек не может излечиться
всю жизнь.
- Так и стучит всю жизнь?
- Так и стучит! Всю свою сознательную жизнь! - отвечает мама.
- Но есть же, наверное, какое-нибудь лекарство от этой болезни? -
спрашивает папа.
- Увы, увы! - говорит мама. - Только здоровый организм может победить