"Фридрих Дюрренматт. Грек ищет гречанку (Комедия в прозе)" - читать интересную книгу автора

существование жизнью, таким оно было размеренным, упорядоченным и ни с чем
не сообразным. Выяснилось, например, что в миропорядке Архилохоса были еще
номера - от пятого до восьмого включительно.
Номером пятым шел Боб Форстер-Монро, посол Соединенных Штатов. Правда,
он не являлся старо-новопресвитерианцем предпоследних христиан, а был всего
лишь старопресвитерианцем предпоследних христиан - обидное, но не
безнадежное различие, о котором Архилохос, человек отнюдь не нетерпимый, мог
рассуждать часами. (Не считая всех других религий, он решительно отвергал и
новопресвитериан предпоследних христиан.)
Номером шестым шел мэтр Дютур.
Номером седьмым - Эркюль Вагнер, ректор университета.
В свое время адвокат Дютур защищал давным-давно обезглавленного
убийцу - садиста, который был младшим проповедником у старо-новопресвитериан
("Это плоть изнасиловала его дух, душа осталась неоскверненной"). Что же
касается ректора университета, то он посетил как-то раз студенческое
общежитие предпоследних христиан и минут пять беседовал со вторым номером
миропорядка (епископом).
Под номером восьмым шел Биби Архилохос, брат Арнольфа, большой души
человек, как его охарактеризовал Архилохос, но безработный, что немало
удивило Жоржетту, ведь благодаря стараниям Пти-Пейзана вся страна была
пристроена к делу.
Архилохос жил в каморке под крышей неподалеку от закусочной "У
Огюста" - так называлось заведение чемпиона велоспорта, - и ему приходилось
тратить больше часа, чтобы добраться до белого двадцатиэтажного
административного здания машиностроительного концерна Пти-Пейзана, которое
построил Ле Корбюзье. Каморка Арнольфа помещалась в мансарде на шестом
этаже. Вонючий коридор, в комнатке негде повернуться, косой потолок, обои
неопределенного цвета, стул, стол, койка, Библия, выходной костюм, прикрытый
простыней. Зато на стене... Во-первых - президент, во-вторых - епископ,
в-третьих - Пти-Пейзан, в-четвертых - репродукция картины Пассапа
(четырехугольные треугольники), и так далее вплоть до Биби (семейная
фотография: родители и детишки). Вид из окна: грязная стена общественной
уборной всего на расстоянии двух метров, подозрительные подтеки - белые,
желтые и зеленые; ровные ряды открытых вонючих окошек; только в разгар лета
около полудня в каморку откуда-то сверху проникало солнце; вдобавок все
время слышался шум спускаемой воды. Что касается рабочего места, то
Архилохос сидел вкупе с пятьюдесятью другими бухгалтерами в большом,
разделенном стеклянными перегородками зале, напоминающем лабиринт;
передвигаться по нему можно было только зигзагами; восьмой этаж, объединение
акушерских щипцов: нарукавники, карандаш за ухом, серый рабочий халат, обед
в столовке при предприятии, где Архилохос чувствовал себя несчастным, потому
что там не было портретов президента и епископа, а только портрет
Пти-Пейзана (номер три). Собственно говоря, Архилохос числился не
бухгалтером, а всего лишь помощником бухгалтера. А если выразиться точнее -
младшим помощником бухгалтера. Словом, он являлся одним из последних
помощников бухгалтера, если вообще можно употребить термин "последний",
поскольку число бухгалтеров и помощников бухгалтеров в концерне Пти-Пейзана
практически приближалось к бесконечности. Но, даже занимая эту
незначительную, чуть ли не последнюю должность, наш Архилохос зарабатывал
гораздо лучше, чем это можно было предположить, судя по его мансарде. К