"Лев Константинович Дуров. Грешные записки " - читать интересную книгу автора

слегка согнут. Так. Кисть развернута ладонью вверх. Рапира является как бы
продолжением предплечья, острие находится примерно на высоте шеи бойца.
Шаг вперед - раз, два! Шаг назад - раз, два! Шаг вперед - раз, два!
Выпад - коли! Стойка! Хорошо. А теперь по кругу - марш!

От топота копыт пыль по полю летит,
Пыль по полю летит от топота копыт,
От топота, от топота, от топота копыт
Пыль по полю, пыль по полю, пыль по полю летит.

- Быстрее, быстрее!.. Еще быстрее!..

Сшит колпак не по-колпаковски,
Вылит колокол не по-колоколовски,
Надо колпак переколпаковать, перевыколпаковать,
Надо колокол переколоколовать, перевыколоколовать.

- Быстрее! Быстрее! Еще быстрее!
Язык начинает заплетаться, но все же, в конце концов, находит свое
место.

Этюды, этюды, этюды...

Беспредметные, с воображаемыми предметами, на память физических
действий, с текстом и без текста...
У нас сложилась троица: Горюнов, Анофриев (тот, который сейчас поет на
эстраде, сам пишет песни и много снимается в кино) и я.
И как только педагог спрашивал: "Кто приготовил новый этюд?", мы
выскакивали первыми.
- Опять вы? Ну давайте.
И мы давали! Кого и чего мы только не переиграли! Но мне запомнился,
как мне кажется, наш самый лучший этюд "В окопе". Тогда мы еще проходили
этюды без слов.
В маленьком окопе (им служили поваленные стулья) три бойца отражают
танковые атаки противника. Рычать моторами мы попросили наших товарищей. По
общей договоренности, я погибал при отражении первой же атаки. Пуля попадала
мне прямо в сердце. И чтобы было понятно, что рана смертельная, я хватался
руками за левую сторону груди. А товарищи, скорбно постояв над моим телом с
обнаженными головами, должны были снова взяться за оружие и отражать атаки
противника. Потом по нашему сюжету должен был погибнуть Горюнов. Анофриев
оставался один. Он обвязывался гранатами и бросался под танк.
Это по сюжету, который мы приняли единогласно.
И вот мы начали. Залегли среди стульев, и студенты зарычали: танки
пошли!
Мы трататакали из воображаемых автоматов, ухали разрывавшимися
снарядами, бахали гранатами, вжикали пулями, свистели осколками. Все
получалось очень здорово!
Но - мне вдруг не захотелось умирать. Какого черта я должен умирать,
если есть возможность повоевать еще!
Атака была отбита. Мои соокопники посмотрели на меня и в недоумении